<style>
    * {
        font-family: Arial;
    }
</style>
<p>В трудовом бою</p>
<p>Василий Агафонов уже давлю не видал жены и детей, а выбраться домой все же нет времени. С тех пор, как он стал фронтовиком, он почти не уходит из цеха. Отработав одну смену, он остается на следующую и только иногда идет в соседнее помещение, чтобы тут же на жесткой постели уснуть.</p>
<p>Так было и на этот раз. Наработавшись досыта, Агафонов спал богатырским сном. Однако, когда его плеча коснулась рука мастера, он быстро, как по тревоге, вскочил, протер усталые глаза и приготовился слушать, боевой приказ. Но мастер не умел говорить по-военному и сказал по-своему, строго и просто:</p><p>— Вот что, милый... Ты уж прости, что рановато разбудил. Такое дело! В отделении ослабли анкерные трубы в решетке. К шести угра надо сварить.</p><p>— Сколько времени нынче?</p><p>— Три часа…</p>
<p>Больше Агафонов ничего не спрашивал. Он сам хорошо знал и важность задания и сложность потолочной сварки. Поэтому, не теряя времени, взялся за дело. Электрододержатель глубоко врезался в металл, жирно разбрасывая вокруг фейерверочные искры…</p>
<p>Сварщик работал внимательно и напряженно. Он спешил, но старался быть хладнокровным. Сколько труб уже сварено Агафонов не считал их. Его занимали оставшиеся. А их становилось все меньше и меньше. Стрелка часов еще не доползла до цифры 6, когда сварщик сбросил с себя щиток и рукавом спецовки вытер с лица обильно выступивший пот…</p>
<p>О Василии Николаевиче Агафонове на азотно-туковом заводе рассказывают еще мною замечательного. Именно рассказывают, ибо сам он чрезвычайно скуп на слова. Когда же мы попросили его самого рассказать о своих трудовых подвигах, он искренно удивился:</p>
<p>— Что вы? Какой же у меня может быть подвиг? Я работаю как все, как надо. А подвиги — это на фронте. Там их много…</p>
<p>Однако, уступая нашей настойчивости, Василий Николаевич вспоминает об одном недавнем эпизоде. Ему предложили произвести сварку автоклава для одного из цехов. Это чрезвычайно трудоемкая работа. Весь закрытый «резервуар состоит из сплошной сварки. И малейший пропуск в нем может привести к снижению нагрузки цеха и потерям продукции.</p>
<p>— Все бы ничего, да уж больно срочная работа попалась.</p><p>— Ну и что же, не уложились?</p><p>— Как не уложился? Уложился. Военный график срывать не разрешается. Я только говорю, что пришлось маленько поднатужиться.</p>
<p>Произнося эти слова без тени, позы и рисовки, сварщик умолчал лишь о том, что под словом «поднатужиться» скрывается двое</p><p>суток непрерывного труда.</p>
<p>— Вы о своей работе на станции расскажите, пожалуйста.</p>
<p>Но об этом Василий Николаевич категорически отказался говорить. Обычное, мол, дело, что там его раздувать... Между тем, именно на теплоэлектроцентрали, оказывая трудовую помощь соседней бригаде, Агафонов совершил поступок, который намного приумножил его производственную славу.</p>
<p>Зот как это было.</p>
<p>В дни развернувшегося соревнования за быструю ликвидацию отставания Березниковской ТЭЦ, понадобилось аварийным порядком ввести в строй один из котлов. Василию Николаевичу поручили работу по сварке коллектора острого пара. Задание исключительно сложное, трудоемкое и большое. Достаточно сказать, что предстояло приварить одних только штуцеров до 800 штук. Сварка должна производиться при высокой температуре, в атмосфере загазованности и угольной пыли.</p>
<p>«Завязав рот марлевым бинтом, сварщик приступил к работе. Уже с первых часов он почувствовал головную боль. Стало тяжело дышать. Слезились глаза. Постепенно становилось как будто бы легче. Однако, сильно донимал кашель.</p>
<p>— Неужели не выдержу?—промелькнуло в голове Агафонова. По он быстро отбросил эту мысль и еще больше увеличил силу тока.</p><p>Время шло. Приближались вторые сутки безостановочной работы. Сварщик осунулся, похудел и сильно устал. Но на требования товарищей уйти с поста отдохнуть, поспать, наотрез отказался.</p>
<p>— Не дождется сволочь — Гитлер, чтобы Агафонов отступил. Нет. не дождется!</p>
<p>Но когда задание уже приближалось к концу. Агафонов вдруг сам оставил работу. Он подошел к окну, отворил форточку, широко раскрыл ворот спецовки и снял повязку. Она пропиталась кровью.</p>
<p>Сколько времени стоял у окна Агафонов? Может быть 20 минут, а может и все полчаса. Вдохнув еще раз струю свежего воздуха, он насухо выжал повязку и, надев ее, вернулся к котлу. Больше он не отходил от него ни на один шаг…</p>
<p>...Об этом эпизоде рассказали товарищи Агафонова. Мы спросили его, где взялись у него силы выстоять в тяжелом трудовом бою.</p>
<p>— Силы? — переспросил Василий Николаевич, — Была бы ненависть, а силы найдутся. — Он подумал немного и продолжал:</p>
<p>— Ненависть — вот, что придает силы. Когда устаю, вспоминаю мальчонку, брошенного немцем в костер…</p>
<p>Ненависть? Благословим тебя, святое чувство, зовущее к подвигам в бою и в труде!</p>
<p>ВЛ. БАКШТ</p>
<p>г. Березники</p><p>Азотно-туковый завод.</p>