Восьмая годовщина со дня убийства С. М. Кирова
Киров всегда с нами
Невысокий широкоплечий человек приезжал на судостроительные верфи и карабкался по стапелям, осматривая могучий корпус нового боевого корабля. Он беседовал с инженерами и рабочими, дотошно вникал в каждую мелочь, хвалил или порицал, приказывал и советовал, и после его посещения работа всегда спорилась лучше.
Он бывал всюду: на заводах, где строили гигантские турбины и варили нержавеющую сталь, и на фабрике, выпускающей школьные тетради. Он наблюдал на полигоне испытания тяжелых гаубиц, осматривал шлюзы грандиозного канала, соединившего моря, обсуждал архитектурные проекты великолепных дворцов культуры и наряду с этими большими делами, ходил на выставки детских игрушек, в лаборатории молодых изобретателей. следил за асфальтированием улиц, отбирал новые расцветки тканей, посещал театральные премьеры.
Он любил говорить: «У нас нет маленьких дел».
Однажды он внезапно приехал на строительство крупной электростанции и прежде всего велел остановить машину вблизи рабочей столовой. Его не узнали. В своей простой фуражке и сером макинтоше он был похож на скромного прораба. Ему подали невкусный остывший обед. Он попробовал, накрыл тарелку газетой и вызвал в столовую начальника строительства. Начальник сделал длинный унылый доклад о трудностях работы, перечислил множество «об’ективных» причин. Тогда невысокий широкоплечий человек улыбнулся своей обычной ясной улыбкой, поднял газету и сказал: «Вот один из виновников вашего отставания. Попробуйте — с’ешьте его. В этом супе столько же холодной воды, сколько в вашем докладе».
Он презирал нерешительность и ненавидел всякую рутину. Он говорил: «Самоуспокоенность — злейший враг нашей работы. Нужно,чтобы нам всегда сопутствовала большевистская, честная, благородная внутренняя тревога за дело партии».
По как радовался он всему, что было ново, свежо и талантливо, с какой готовностью шел па любой риск, чтоб поддержать живую творческую мысль, дать ей развиться и окрепнуть: как умел он отличать способных, энергичных людей, об’единять их на вдохновенную борьбу за дело Ленина— Сталина.
Он руководил всем и во все вникал. И это ему удавалось.
Он прошел жизненный путь, полный тяжкой нужды и лишений, через многие испытания и опасности, и, возможно, поэтому он особенно ярко чувствовал радость полнокровной творческой жизни, которую завоевал сам, как солдат революции.
Враги советской власти, враги партии — троцкистско-зиновьевские бандиты ненавидели и боялись его. Он громил их на партийных с’ездах и конференциях своими великолепными речами, уничтожал едким сарказмом, развавливал сокрушающей силой большевистской правды. Он всегда был в первом ряду бойцов за единство ленинской партии.
Невысокий широкоплечий человек быстро поднимался на трибуну и сразу начинал говорить. Зал видел открытое русское лицо, широкий лоб мыслителя, ясные все проникающие глаза человека, который ни разу в жизни не опускал их перед опасностью и смертью. Его голос, звучал отчетливо и как будто бы ровно, но вместе с тем каждое новое слово, сказанное им, было совершенно особенным словом, не похожим на сказанные другим оратором. Это были слова-молнии отточенных разящих мыслей, слова-воины, идущие сомкнутым строем, непобедимые и бессмертные.
И, как сухая губка жадно вбирает влагу, так зал в неколебимой тишине впитывал речь народного трибуна.
Вот клинком сверкнула смертоносная ирония по адресу врага, и по всему залу дворца имени Урицкого прокатился восторженный смех сотен людей, и на лице оратора появилась только ему присущая, его чудесная неповторимая чистая улыбка. Белоснежные крепкий зубы. Кировская улыбка, оставшаяся в веках!
И вот он уже сам от души хохочет, и вслед за тем, говоря слова, проникновенные и ясные, слова великой преданности партий, он протягивает вперед обе руки, ладонями вверх,—жест человека. открывшего свою душу. Незабываемый кировский жест!
Он говорил:
«Трудно представить себе фигуру этого гиганта, каким является Сталин. За последние годы, с того времени, когда мы работаем без Ленина, мы не знаем ни одного поворота в нашей работе, ни одного сколько-нибудь крупного начинания, лозунга, направления в нашей политике, автором которого был бы не товарищ Сталин, а кто-нибудь другой. Вся основная работа—это должна знать партия—проходит по указаниям, по инициативе и под руководством товарища Сталина…
Могучая воля, колоссальный организаторский талант этого человека обеспечивают партии своевременное проведение больших исторических поворотов, связанных с победоносным строительством социализма... Товарищ Сталин—это образец большевика в полном смысле и значении этого слова».
Так народный трибун, любимец большевистской партии, с беспредельной любовью и преданностью говорил о своем великом учителе.
Тысяча девятьсот девятнадцатый год. Советская Астрахань окружена врагами. Председатель Военно-Революционного Комитета Киров обращался к коммунистам, героическим защитникам Астраханского края, с вдохновенным призывом:
«Враг еще не разбит окончательно. А разбить его нужно скоро, беспощадно и без остатка! А это можно будет сделать только тогда, когда нас не будет покидать ни на одно мгновение наше желание победить... Я думаю, что второй год нашей нечеловеческой борьбы достаточно ясно, яснее всяких слов говорит, что мы сильны и непобедимы».
Эти прекрасные гордые слона Кирова, в дни кровавого гитлеровского нашествия на нашу родину, звучат как-будто сказанные сегодня! В осажденной Астрахани, в условиях голода и разрухи, Киров не только свято верил в победу революции, но гордо говорил о силе и непобедимости советского народа, и ход истории оправдал его пророческие слова.
В условиях жестокой голодной блокады, круглосуточного артиллерийского обстрела и варварских налетов фашистской авиации, советский Ленинград выстоял, показав всему человечеству небывалый в истории пример непреклонной и непобедимой стойкости не только армии, но и двухмиллионного населения — женщин, детей и стариков. Эта необыкновенная стойкость явилась прямым следствием того боевого духа, который в годы мирного строительства в сердцах ленинградцев воспитывал Киров и укрепил его преемник товарищ Жданов.
«Наш Мироныч»—так называли Кирова ленинградские рабочие. Когда в августе 1941 года гитлеровские моторизованные орды подошли на подступы к Ленинграду, трижды орденоносный Кировский завод сформировал из своих рабочих батальонов кировскую дивизию Народного Ополчения. На знамени этой дивизии был вышит портрет Мироныча.
Кировская дивизия дралась с великолепной отвагой. Кировцы остановили впятеро сильнейшего влага. Дрожащие немецкие пленные говорили: «Против нас дерется какая-то дикая дивизия. Говорят, что она состоит из одних большевиков, которые дали присягу умереть, но не отступать».
Ужас врагов — лучшие лавры героям. Кировцы не посрамили имени своей дивизии.
Когда в прошлом году гениальная стратегия Сталина разгромила немцев под Москвой, иностранная пресса, в особенности газеты нейтральных стран пометили сообщения Совинформбюро под заголовком—«Чудо под Москвой».
В 1020 году Киров сказал:
«Некоторые близорукие военные специалисты в Европе считают, непонятным чудом, что мы, большевики, как раз в тот момент, когда они считали нас погибшими, вдруг взяли и разгромили всех интервентов и их белогвардейских наймитов. Что ж, мы не верим в чудеса, но если охотники до чудесного повторят свою попытку задушить советскую власть, мы покажем им, что «чудеса» повторяются».
Мы повторили «чудо» под Сталинградом. Наша доблестная Красная Армия, не силой чародейства, а вполне материальными танками, снарядами и штыками опрокидывает и гонит перед собой гитлеровских мерзавцев. И это лишь начало наших «чудес».
Мы знаем, что «разбить врага нужно скоро, беспошадно и без остатка». Это слова Кирова. И мы это сделаем, потому что с нами великий полководец Сталин.
В тот же период астраханской обороны, обращаясь к мирному населению края, Сергей Миронович Киров писал:
«Помните, что сейчас каждая минута для нас чрезвычайно дорога и всякий, кто не бережет времени, совершает преступление перед красноармейцами, которые решительно идут вперед, гонят и бьют врага.. Главная наша задача— работа для армии, ей мы должны отдать все»…
Пусть эти слова незабвенного Кирова сегодня прозвучат, как призыв ко всему советскому тылу, ибо в нашем тылу куется последняя решительная и ослепительно прекрасная победа над гитлеровской чумой
Игорь ЛУКОВСКИЙ.