ИГОРЬ ЛУКОВСКИЙ .

Конец Гуд-Гуд-Гудериана

От редакции: Ленинградский драматург Игорь Луковский закончил в г. Молотове комическую пьесу-обозрение. В пьесе действует бравый солдат Иосиф Швейк — ветеран первой мировой войны. Немцы насильно мобилизуют чеха Швейка в полк «добровольцев» против Советского Союза. После множества смешных приключений Швейк попадает на кладбище, где среди тысяч крестов над могилами убитых немцев встречается со своим другом Маленьким Европейцем, стоящим на посту вблизи фашистского штаба. Швейк поет антифашистские куплеты. Маленький Европеец его останавливает (Действие на просцениуме).

Малельний Европеец — Тс-с-с... Тише, тише! Это — безумие, Вы под окнами штаба поете двусмысленные куплеты!..

Швейк — А разве здесь штаб? Здесь — кладбище.

Маленький Европеец — Неужели вы не знаете, что возле каждого штаба германской армия всегда находится кладбище? И, наоборот, возле каждого кладбища — штаб. Подите сюда. (Маленький Европеец тащит Швейка в угол авансцены к дыре проделанной в занавесе). Посмотрите сюда, в щелочку. (Швейк смотрит). Ну, что вы видите?

Швейк — Я вижу круглый стол, за которым сидят пять генералов, а шестой — стоит.

Маленький Европеец — Это сам генерал-фельдмаршал Гуд-Гуд- Гудериан, знаменитый теоретик танковой войны, правая нога Гитлера, третий людоед Германской империи.

(Занавес медленно открывается. На сцене за круглым столом неподвижно сидят пять генералов в неестественных позах. Посредине стоит генерал-фельдмаршал Гуд-Гуд-Гудериан. На столе карты.

Пантомима, как буд-то идет лента звукового кинематографа, но только без звука. Гуд-Гуд-Гудериан что-то безостановочно и беззвучно говорит своим совершенно неподвижным генералам).

Швейк — А что у них там происходит?

Маленький Европеец —Тс-ш-ш... Военный совет.

Швейк — Фельдмаршал все время говорит, а остальные генералы молчат.

Маленький Европеец — Они и не могут говорить. Они не живые.

Швейк — Как не живые?

Маленький Европеец — Они — куклы. Манекены. Заводные автоматы.

Швейк — Вот так штука! Зачем же фельдмаршалу такие генералы?

Маленький Европеец — Как зачем? Для штаба. Раньше у него были настоящие живые генералы. Они думали и говорили. Но фельдмаршал Гуд-Гуд-Гудериан не терпит противоречий. Он требует, чтобы ему всегда отвечали только двумя словами: «да» и «нет». Поэтому он уволил всех живых генералов и вместо них приказал себе сделать куклы. Если нажимать кнопки, то эти куклы говорят — «да», «нет» и «хайль». Видите, фельдмаршал советуется с ними и вполне доволен своим штабом.

Швейк — Черт возьми, ках бы туда пролезть?

Маленький Европеец — Это невозможно. Я не могу вас пропустить. Куда вы идете? Вы погибнете, Швейк!

(Швейк скрывается за занавесом. И немедленно, на сцене включается звук, пантомима переходит в обычное действие).

Гуд-Гуд-Гудериан — (продолжает с полуслова). Внимание, танки! Вперед, и только вперед! Вот наша неотразимая доктрина. Когда сотни танков эффективно мчатся вперед, есть только один фронт — перед ними! Фланги ничего не означают. Тыл ничего не означает! У русских фактор пространства, но наши танки пожирают этот фактор. Не правда ли, господин генерал фон-Бук?

1-я кукла — Да.

Гуд-Гуд-Гудериан — Именно, да! (меряет циркулем карту, сбоку появляется Швейк и на четвереньках подползает под круглый стол. Гуд-Гуд-Гудериан продолжает): Итак, господа, исходя из этих аксиом, я назначаю: 1-ой танковой группе двигаться маршрутом № 1. В 0 часов 20 минут взять Брянск, в 6 часов взять Орел, в 10 часов взять Тулу, в 15 часов взять Серпухов и в 24 часа с юго-западной стороны вступить в столицу — Москву. Ясен ли маршрут, господа?

2-ая кукла — Да.

Швейк — (Из-под пятой куклы) Нет!

Гуд-Гуд-Гудериан — Как нет? Потому вы, господин генерал фон-Боц, сказали «нет», когда я нажал у вас кнопку «да». Наверное, этот скотина дежурный механик пять не смазал вам винтики маслом? Внимание, господа! Дальше я назначаю: 2-й танковой группе двигаться маршрутом №2.В 0 часов 43 минуты взять Клин, в 4 часа ваять Химки, в 11 часов взять Загорск, в 16 часов..

Швейк — (Из-под третьей куклы) ... в 16 часов взять Алма-Ату, в 18 часов взять Нью-Йорк, в 20 часов взять Красноярск, в 22 часа взять Панамский канал, в 24 часа полететь на луну.

Гуд-Гуд-Гудериан — Что? Что? Ничего ве понимаю! Кто это говорит? (Уставился на третью к куклу). Я не нажимал ваших кнопок господин генерал Шварцих! Или вы тоже начали думать и говорить? Этого я не потерплю. Вы кукла, а не человек. Вы должны вести себя прилично, как настоящий кадровый эрзац-генерал великой германской армии. Извольте молчать или я прикажу вынуть у вас последние колесики и пошлю вас губернатором в Болгарию. Безобразие!

Швейк — (Из-под первой куклы) Господин генерал-фельдмаршал, разрешите один вопросик? (Поднял руку куклы).

Гуд-Гуд-Гудериан — Что-о?_Вы тоже начали разговаривать? Господин генерал фон-Блефф, проверяю ваш механизм. (Нажимает от кнопки)

1-я мукла — Да! Хайль! Да! Хайль! Да! Хайль!

Гуд-Гуд-Гудериан — Благодарю вас, генерал.

Швейк — (Из-под первой куклы) Никак нет. Задаю вопросик: а что, если эти необразованные русские обойдут нас с флангов, или зайдут. к нам в тыл?

Гуд-Гуд-Гудериан — Кто сказал — фланг!? Кто сказал — тыл!? Молчать! Генерал фон-Блефф, вы арестованы! (Бросается на первую куклу, но Швейк дергает его за ногу и генерал-фельдмаршал падает. Швейк ныряет под, стол, но Гуд-Гуд-Гудериан успевает схватить его за спину и тащит обратно).

Гуд-Гуд-Гудериан — Ко мне! Сюда! На помощь! (Вбегает адъютант). Тащите! Это — русский шпион! (Вдвоем вытаскивают Швейка) Кто ты такой, негодяй? Как ты сюда попал?

Швейк — Господин генерал: я не русский шпион по двум причинам: первая причина — я не русский, и вторая причина — я не шпион. Кто я такой? Я всего лишь бра вый солдат Швейк и послан к вам со срочным донесением.

Гуд-Гуд-Гудериан — Я не привык, чтоб мои солдаты так много говорили. Молчать! | ралы молчат.

Швейк — Никак нет. Не могу молчать. Смею еще доложить, что я круглый болван.

Адъютант — Почему же тебя, дурака, взяли в армию?

Швейк — Не могу знать, господин адъютант Вероятно, по той же статье, что и вас.

Гуд-Гуд-Гудериан — Какое у тебя донесение?

Швейк — Разрешите доложить. Мой господин обер-лейтенант Вилли Швах сообщает по начальству, что пятая резервная рота 144-го запасного — полка 62-й неприкосновенной дивизии подвергалась бомбежке с трех русских самолетов и личный состав роты превратился в мелкую вермишель. Из всей роты уцелел только я! Рота ожидает ваших приказаний.

(За сценой грохот выстрелов, шум. Вбегает испуганный француз Дюваль).

Дюваль — Господин генерал-фельдмаршал! В город ворвались русские партизаны! Что делать?

Гуд-Гуд-Гудериан — Двинуть на них наши танки, танкетки и бронемашины! Марш!

Адъютант — Господин генерал, это не возможно. Все наши танки ушли далеко в перед — на Москву. В тылу ничего не осталось,

Гуд-Гуд-Гудериан — Кто сказал—«тыл»!? Молчать! У меня нет тыла!

Дюваль — О, мой бог!.. Русские казаки. Мы погибли. Что делать?

Адъютант — Стрельба приближается. Мы пропали. Что делать?

Гуд-Гуд-Гудериан — У меня нет тыла! У меня нет флангов! Мои танки только вперед!

Швейк — Смывайтесь, господа. Разве вы не видите, что у господина фельдмаршала развинтились все его винтики. Спасайте свою шкуру, господа. (Стрельба. Адъютант и Дюваль срывают свои погоны, аксельбанты, сумки и прыгают в окна).

Гуд-Гуд-Гудериан — (Лихорадочно меряет циркулем карты). — Ничего не понимаю! неужели я просчитался?

Швейк — Спокойно, господин фельдмаршал. Не надо горячиться. Будем тихо и мирно сдаваться в плен.

Гуд-Гуд-Гудериан — Нет! Нет! Я не могу сдаваться. (Выхватил пистолет и приставил к своему виску). Прощай, великая Германия! Прощай, фюрер!

Швейк — Тише. Осторожно. Ради бога, не стреляйте. У меня есть к вам другое предложение. Вот что: давайте поменяемся платьем. Вы в моей форме простого солдата сможете скорей улизнуть от русских, а я... я, ради вас — готов пожертвовать собой!

Гуд-Гуд-Гудериан — Ты... ты — настоящий немец! Да, другого выхода нет. Для того, чтобы сохранить гений дя нашей танковой армии — я готов переодеться.

Швейк — Тогда, давайте! Я вас мигом раздену. (В окно влетает мина и падает на пол).

Гуд-Гуд-Гудериан — Что это?

Швейк — А! пустяки! Это 105-миллимитровая мина! Если она взорвется, то нас разденет в кусочки. Но... я отвинчу взрыватель!

Гуд-Гуд-Гудериан — Отвинти! Отвинти! Скорей!

Швейк — (Взял мину в руки). Сначала надо прочесть, что у ней за клеймо. (Вертит мину перед глазами) Ага! Это наша немецкая мина, притом чешского производства. Она никогда не взорвется (Выбрасывает мину в окошко, там разлается оглушительный взрыв. Швейк падает). Что такое? Почему она все-таки лопнула? Ага, понятно! Наши ребята —чехи делают эти мины для Гитлера с таким расчетом, когда бросают эти мины в русских — они не взрываются, но когда русские бросают их обратно в немцев — тогда они взрываются! Все понятно! Господин фельдмаршал, что же вы не раздеваетесь? Давайте! Давайте!... Бельем тоже надо меняться. Скорей! Мне очень нравятся ваш шелковые кальсоны. И подтяжки! И часы! Часы давайте сюда! И очки! И бумажник! Скорей!

(Быстро переодеваются. Теперь Гуд-Гуд-Гудериан в одежде Швейка, а Швейк в форме генерал-фельдмаршала).

Гуд-Гуд-Гудериан — Уф... Сапоги мне — велики...

Швейк — Ну. ну, подумаешь. Если будешь быстро бежать, то больших пузырей не натрешь. Ну, сыпь, скотина! Живо! Налево — кругом, марш!.. Или ты не слышишь, что тебе приказал сам генерал-фельдмаршал!?

Гуд-Гуд-Гудериан — То есть, как это так? Генерал-фельдмаршал — это все-таки я!

Швейк — Ты!? Что-о!? Посмотри на себя сам, вшивое отребье, и убирайся вон!... (Выталкивает фельдмаршала в шею. Затем важно обходит вокруг стола, усаживается в кресло фельдмаршала и кладет ноги на стол). Этого олуха поймают и в моем платье, а я зато сдамся в плен в чине генерал-фельдмаршала. (Швейк прислушивается). Ну, что же не идут русские партизаны? Надо на всякий случай заранее поднять руки вверх. (Поднял руки, ждет). Ну, сколько так можно сидеть? Опустить? Опасно. Еще сгоряча подумают, что я не сдаюсь в плен и влепят мне пулю в лоб.

(Снаружи — шум. Входит полковник Штрюк — весь закопченный с двумя автоматами в руках).

Штрюк — Вы генерал-фельдмаршал Гуд-Гуд-Гудериан?

Швейк — Я!

Штрюк — Разрешите доложить. Я полковник Гане Штрюк. Моя танковая 33-я дивизия, отступая с фронта, случайно отбила нападение русских в тылу. После жаркого боя моя дивизия имеет в строю три повозки, три лошади и три солдата. Остальные...

Швейк — остальные пали смертью храбрых во имя фюрера и Германии! Так?

Штрюк — Точно так. Необходимо срочное пополнение. Господин генерал-фельдмаршал, вся бронетанковая армия ведет стратегическое отступление и ждет ваших срочных приказаний.

Швейк — Ну, что-ж... (Стла в позу полководца) Тогда... я приказываю... (Занавес падает).

Музыка.

(Тишина. Освещается просцениум. Справа и слева появляются радиорупоры).

1-й радиорупор — Стокгольм, Из достоверных источников передают, что знаменитый германский теоретик танковой войны Гуд-Гуд-Гудериан последнее время под влиянием неудач на Восточном фронте заболел мягчением мозга и, вместо своего вечного девиза «Танки вперед!» —все время повторяет: «Танки, назад!». Ходят слухи, что генерал Гуд-Гуд-Гудериан настолько изменился, что его не узнает даже собственная собака.

2-й радиорупор — Женева. В международном кругу аферистов и мошенников говорят, что генерал Гуд-Гудериан скончался от геморроя, а под его именем в настоящее время орудует старый друг и учитель фон-Риббентропа, тирольский бандит Карл Обенмахер по прозвищу «Кривая Корова». Эта о версия вызвала энтузиазм среди старых национал-социалистов.

1-й радиорупор — Берлин. Агентство «Трансоцеан». Официально сообщается, что генерал-фельдмаршал Гуд-Гуд-Гудериан по приказу фюрера уволен в отставку, в виду припадка болезни печени.

(Занавес открывается. Больничная палата. В постели лежит Швейк, обложенный компрессами и лекарствами. Возле доктор медицины Эрзац-Фаусти Гретхен в костюме «сестры милосердия».

Швейк — Танки — назад! Танки — назад! Только назад!

Доктор Эрзац-Фауст — Господин генерал-фельдмаршал. Прошу вас, успокойтесь.

Швейк — Кто вы? Я вас знаю.

Доктор Эрзац-Фауст — Я — доктор медицины Эрзац-Фауст. Я лечу вас по приказу фюрера.

Швейк — Пожалуйста, не заходите ко мне с фланга! У меня нет фланга!

Доктор Эрзац-Фауст — Примите эту микстуру. Она успокоит вашу печень. Это —- сладкая микстура,

Швейк — Оставьте, дорогой доктор. Я же отлично знаю, что в это зелье вы подсыпали порцию стрихнина, способную убить слона. Зачем так грубо работать? Ведь вам же приказано укокошить меня незаметно!

Доктор Эрзац-Фауст — Ах, что вы, что вы, господин генерал. Ваша драгоценная жизнь так нужна Германии. ‚(В сторону). Черт побери, как мне его пришить? (Подталкивает Гретхен) Действуйте, фрейлейн. Фюрер приказал, чтоб к 12 часам фельдмаршал скончался от припадка печени.

Гретхен — Господни генерал, разрешите, я вам поправлю подушку.

Шейк — Не заходите ко мне с тыла! У меня нет тыла!

Гретхен — О, вам так неудобно. Я подниму вашу голову.

Швейк — Спасибо, сестрица. Это очень мило, но только зачем вы надеваете мне на шею петлю? Ведь, если вы меня удавите, то я подохну, высунув язык, и всякий увидит, что это был не припадок печени!

Гретхен — Хотите подышать кислородом?

Швейк — Благодарю вас, сестрица. Здесь не кислород, а угарный газ!

Доктор Эрзац- Фауст — Вам полезно скушать котлетку. Или, вот, слоеный пирожок

Швейк — Пирожок — с мышьяком, в котлетке — бациллы азиатской холеры. Спасибо, я сыт!

Гретхен — Не нужно ли вам куда-нибудь?

Швейк — Нет! В ночном горшке заложена мина! Прямо скажу, господа, нельзя тах грубо работать. Я готов умереть, но только без хамства.

Доктор Эрзац-Фауст — (Отбежал в сторону). — Нет, с этим больным совершенно невозможно заниматься! (Сжал виски пальцами и с отчаянием). Как мне его пришить? Как мне его пришить? Пять министров и семь генералов скончались тихо и мирно, а это.. это просто чудовище! й

(Гретхен шепчется с доктором Эрзац-Фаустом. В это время Швейк замечаое, что в камине появляется какая-то черная фигура, которая делает ему таинственные знаки. Швейк делает фигуре ответные знаки).

Швейк — (Стонет). — Доктор! Сестрица!.. о-ох!.. У меня закололо в печени и даже гле-то еще глубже!.. Оставьте меня одного!..

Доктор Эрзац-Фауст — Как?. Вы согласны?

Швейк — Да, господа! Я — согласен! Не будем терять времени. Я должен еще придумать свои последние исторические слова. Идите и возвращайтесь через пять минут.

(Доктор и Гретхен выходят на цыпочках. Швейк стучит в стену камина).

Швейк — Ну, кто там сидел? Выходи! (Из камина с трудом вылезает фельдмаршал Гуд-Гуд-Гудериан в одежде трубочиста). Ты кто? Трубочит?

Гуд-Гуд-Гудериан —, Обманщик! Узурпатор! Ты разве не видишь, кто я?

Швейк — Извини, голубчик. Не узнаю.

'Гуд-Гуд-Гудериан — Я — генерал-фельдмаршал Гуд-Гуд-Гудериан! Негодяй" ( Направляет на Швейка пистолет).

Швейк — Боже мой! Дорогой господин фельдмаршал! Безумно рад тебя видеть! Как ты попал в трубу?

Гуд-Гуд-Гудериан — Как я попал? Ну, через крышу.. Ты мне того... не тыкай!

Швейк — Слушаюсь! Почему вы не явились раньше? Господи, как я вас ждал.

Гуд-Гуд-Гудериан — Меня тебе не пускали. Я два дня отсидел в гестапо и три дня в сумасшедшем доме, Никто не хотел мне верить, что я настоя-щий фельдмаршал Гуд-Гуд-Гудериан, а ты — мелкая сошка и самозванец.

Швейк — Господин генерал, я не самозванец. Я геройски командовал вашей армией без тыла и флангов, а это не легкая штука, Ну, правда, две дивизии я потерял, а три где-то забыл, но стоит ли об этом вспоминать? Сейчас вы опять налицо и наши славные танки снова пойдут вперед!

Гуд-Гуд-Гудериан — Да! Танки вперед! Только — вперед!

Швейк — Хайль! Давайте скорей вашу рвань трубочиста, а сами ложитесь в постель! (Гуд-Гуд-Гудернан ложится в постель, а Швейк залезает в

трубу).

Гуд-Гуд- Гудериан — Постой, мошенник! Ты хоть скажи мне, какую болезнь симулировал?

Швейк — (Из трубы) — Дизентерию на нервной почве, господин фельдмаршал. Самая модная болезнь во время стратегического отступления

(Швейк скрывается. Гул-Гуд-Гудериан расшвыривает лекарства и компрессы. Входят на цыпочках доктор Эрзац-Фауст и «сестрица» Гретхен).

Доктор Эрзац-Фауст — (Торжественно).— Готовы ли вы, господин генерал-фельдмаршал?

Гуд-Гуд-Гудериан — Эй, ты, коновал! Убирай все своя примочки и клистиры. Я здоров, как саксонский бык! Подать сюда «Юнхерс-52»! Я улетаю к своим дивизиям!

Доктор Эрзац-Фауст — (Подталкивая Гретхен).— Ну, ну...

Гретхен — Перед тем, как подняться с постели, вам, генерал, будет не вредно выпить этот бокал французского коньяка.

Гуд-Гуд-Гудериан — Коньяк? Ага! Коньяк в дорогу — это хорошо! (Пьет).

Доктор Эрзац-Фауст — Наконец-то!.. (В сторону). Наконец-то я его пришил! (Гуд-Гуд-Гудериан падает на подушки).

Гретхен — Господин генерал-фельдмаршал. Скажите ваши последние исторические слова!

Гуд-Гуд-Гудериан — Капут! (Испускает арийский дух).

Доктор Эрзац-Фауст — (Торжественно) — Генерал-фельдмаршал Гуд-Гуд-Гудериан скончался от камней в печени. Германия выше всего.

(Траурный марш. Занавес медленно опускается)