По расписанию Желвакова

КИЗЕЛ, 3 февраля. (Корр. «Звезды»). Час ночи. Кончилась передача по радио «Последних известей», но люди не уходят от репродукторов. Все ждут, что еще скажет Москва, ждут желанных сообщений «В последний час». Вся страна—и фронт и тыл—в ночь на 1 февраля слушала сообщение о разгроме остатков гитлеровских войск западнее центральной части Сталинграда, о захвате в плен 16 немецких генералов во главе с генерал-фельдмаршалом Паулюсом. Только кизеловцам не удалось услышать это столь интересное и радостное сообщение.

Начальник местной конторы связи т. Желваков решил «не баловать» своих радиослушателей. Работникам радиоузла он стал такой строжайший приказ: ровно в час ночи выключать аппаратуру и уходите домой. А то, что сообщения «В последний час» часто передаются во втором часу ночи, Желвакова, видимо, не касается. Он с неслыханной наглостью заявляет: «Москва виновата, она опаздывает. У меня, знаете ли, все по расписанию».

Из этого всякий поймет, что дело мы имеем с человеком, одержимым политическим недомыслием. В противном случае он не требовал бы того, чтобы Совинформбюро строило свою работу по кизеловскому расписанию.

Болезнь кизеловского начальника связи Желвакова стала хронической. Взять, хотя бы, такой участок работы связистов, как доставка газет. Центральные газеты и «Звезда» за 27 и 28 января в Кизел поступили в 3 часа дня 29 января, но городским читателям их доставили только через сутки— к вечеру 30 января.

«Звезда» за 29 и 30 января пролежала на почте больше 40 часов и только тогда была отправлена в разноску. И это повторяется ежедневно. На шахты центральные и местные газеты доставляются на три-четыре дня позднее, чем в городе. В трест «Коспашуголь» газеты обычно доставляются пачками—сразу за 4—5 дней. Злые языки говорят, что у начальника связи т. Желвакова есть расписание по доставке печати точь в точь такое же, как и по трансляции радиопередач Москвы.