От Советского Информбюро

Утреннее сообщение 9 августа

В течение ночи на 9 августа наши войска продолжали вести бои с противником на Кексгольмском, Смоленском, Коростеньском, Белоцерковском направлениях и на Эстонском участке фронта.

На остальных направлениях и участках фронта происходили поиски разведчиков и бои местного значения.

Наша авиация в взаимодействии с наземными войсками продолжала наносить удары по мотомехчастям, пехоте и артиллерии противника.

***

Бойцы партизанского отряда под командованием начальника Энской железнодорожной станции тов. Я. застали врасплох экипаж тяжелого танка, ремонтировавшего разорвавшуюся гусеницу. Снайперы-партизаны застрелили фашистских танкистов. Сняв с танка три пулемета и две пушки, партизаны подложили мину и взорвали танк.

В районе С. действует партизанский отряд, которым руководит член правления колхоза "Красный пахарь" Мария Д. В первые же дни отряд засыпал много колодцев, уничтожил важнейшие мосты и во многих местах перерезал телефонные провода. 2 августа бойцы отряда захватили четырех немецких связистов-мотоциклистов. Узнав от них, что в направлении к городу П. ночью будет продвигаться фашистская автоколонна с запасными частями для ремонта танков, партизаны устроили засаду.

***

Немецко-фашистские зверства в Бресте и Минске

В Советское Информбюро продолжают поступать от советских граждан, вырвавшихся из захваченных немцами советских городов, многочисленные письма и заявления о чудовищных злодеяниях немецких фашистов. Ниже приводятся показания очевидцев страшных зверств гитлеровцев над мирным населением в советских городах Бресте и Минске.

Жительница Бреста, член жилищной комиссии Брестского городского совета, Г. Я. Пестружицкая пишет: «Фашисты в первый же день арестовали всех сотрудников советских учреждений, активистов общественных организаций, стахановцев железнодорожных мастерских и депо, предприятий и промысловых артелей. Арестованных вместе с семьями загнали на стадион «Спартак». Когда меня привели на стадион, там уже было больше тысячи человек. Два дня продержали нас под открытым небом без пищи и воды. Голодные дети плакали. На глазах у всех арестованных немецкий солдат ударил ногой плакавшую девочку лет трех-четырех. Мать бросилась было защитить ребенка, но фашист размахнулся и ударил ее прикладом в живот. Несколько мужчин запротестовали против издевательств солдат над детьми и женщинами. Солдаты избили их до полусмерти. Каждую ночь на стадион врывались пьяные фашисты и насильно уводили молодых женщин. За две ночи немецкие солдаты увезли больше 70 женщин, которые потом бесследно исчезли. Мужья и братья этих несчастных женщин пытались защитить их. Фашисты пустили в ход пистолеты. Тут же на стадионе немцы застрелили около 20 мужчин. На третий день на стадион приехало несколько офицеров. Один из офицеров стал вызывать арестованных по списку. Всего было названо не меньше 200 человек. Их выстроили на северной стороне футбольного поля и расстреляли из пулеметов. Трупы расстрелянных валялись на стадионе три дня. После этого гестаповцы отобрали из арестованных граждан еще 250—300 человек и ночью увели неизвестно куда».

Бухгалтер сберкассы А.А. Бутько рисует в своем письме жуткую картину допроса арестованных советских граждан в штабе немецких войск. «Меня арестовали вместе с группой финансовых работников города. Два дня нас держали в тюрьме. На третий день стали вызывать на допрос. Фашисты допытывались, где находятся ценности советских учреждений, предприятий и общественных организаций. До меня допрашивали железнодорожного рабочего Н. В. Брудного. Фашисты требовали от него, чтобы он назвал всех профсоюзных активистов, коммунистов, работников политотдела дороги. Арестованный упорно молчал. Палачи набросились на него и стали избивать. Ему сломали обе руки, разбили прикладом лицо и нанесли несколько штыковых ран. Ничего не добившись от советского патриота, офицер застрелил его. Долго издевались фашистские людоеды над беременной женщиной В.Л. Андрасюк. В конце допроса у нее спросили подписалась ли она на «большевистский заем». Когда она ответила, что подписалась, ей предложили написать заявление, что комиссары ее насильно заставили подписаться на заем. Андрасюк ответила: «Но это же неправда, ведь я сама сделала это совершенно добровольно». Тогда фашисты начали наносить ей всякие оскорбления и пытать: прикладывали к щее курящуюся папиросу, кололи ножницами в шею. Андрасюк не стерпела и сказала: «Что вы делаете ироды, убийцы». Рассвирепевшие фашисты закололи ее штыками.

Вырывавшиеся из фашистского ада жители города Бреста— А. Зорын, В. Крывушка, Я Морозов, В. Алексик, Г. Самосский и М. Заверженец сообщают, что за первые дни оккупации в городе Бресте расстреляно, замучено в застенках гестапо не менее тысячи жителей.

Жена рабочего минского машиностроительного завода им. Кирова Любовь Федоровна Климчук сообщает в своем письме о зверском издевательстве немецких солдат над большой группой минских жителей захваченных фашистами в 50 километрах от Минска и приведенных обратно в разрушенный город. «В лесу нас нагнали 12 машин с фашистскими солдатами». Немцы остановили машины, соскочили на землю и без какого-либо предупреждения начали нас расстреливать нас из автоматов. От пуль поганых бандитов погибло не меньше 50 человек, в том числе 18 детей. После этого нас оцепили и погнали в город. На наши просьбы и мольбы взять раненых немцы ответили ударами штыков и прикладов. Издеваясь над нами, фашисты не разрешали останавливаться. Тех же. кто падал, обессилев от потери крови, немцы прикалывали штыками. Фашистские изверги закололи и застрелили 35 человек. Никогда не забыть ужасного зрелища, очевидцем которого я была в 5 километрах от Минска. Раненый немецкой пулей 15-летний мальчик Саша Свергун упал на землю и не мог подняться. Немецкий солдат начал бить его ногами и прикладом. Когда и это не помогло, фашист замахнулся штыком. Мать саши бросилась к сыну и заслонила его своим телом. озверелый фашист приколол штыком и мать и сына. До города нас дошло около 150 человек. В течение трех дней шли допросы. Каждый день от пыток и фашистских пуль умирали 20-25 человек. На четвертый день допрос прекратился. Оставшиеся в живых 85 советских граждан немцы увели на дорожные работы в г. Смолевичи».

Заведующий районной библиотекой Михась Короткевич вырвался из немецкого концентрационного лагеря около Минска, куда фашисты сгоняют всех беженцев, перехваченных на дорогах. В своем письме Михась Короткевич раскрывает картину неслыханных издевательств фашистов над беззащитными людьми: «Последние пять дней тысяча заключенных взрослых и детей не получала никакой пищи. На шестой день фашисты выдали нам гнилые селедки—одну на 3 человека. На тысячу заключенных фашисты привозят в день одну бочку воды. Во всем лагере имеется одна ржавая кружка В лагере сотни больных, но им не оказывается никакой медицинской помощи. Трупы умерших от голода и побоев не убирались по неделе. 21 июля комендант лагеря заставил большую часть евреев вырыть котлованы. Когда ямы были готовы, евреев связали и бросили в яму. Затем фашисты приказали белорусам, находившимся в лагере засыпать евреев землей. Все белорусы, как один, наотрез отказались выполнять это чудовищное приказание коменданта. Тогда рассвирепевшие фашисты из пулеметов расстреляли 45 евреев и 30 белорусов. Каждый вечер комендант лагеря отбирал по спискам людей и утром их расстреливали в двухстах метрах от лагеря».