Как я работаю

Рассказ знатного забойщика шахты № 2 «Капитальная» «Сталинугля» Павла Кузьмича Поджарова о своём методе работы*)

Товарищи! Коротко расскажу о себе. Я родился в 1913 году. Отец был шахтёром, я также решил стать шахтёром. С 1931 года я начал работать в Донбассе на той же шахте, где работал мой отец. Я поступил работать машинистом насоса. Проработал там три месяца, быстро освоил механизмы и меня перевели машинистом подъёмной машины. На шахтах Донбасса я работал до 1942 года.

Вместе с другими горняками в дни войны я приехал в Кизеловский угольный бассейн. Сейчас работаю на шахте № 2 «Капитальная».

Здесь мне некоторые рабочие стали говорить, что пласт очень крепкий, часто бывают обвалы и работать будет невозможно. Я решил ознакомиться с шахтой и пошёл работать слесарем в механический цех, где проработал 2,5 месяцев. За это время я не один раз спускался в шахту на механические установки и в лавы. Я убедился, что шахта хорошая, но угли здесь крепче, чем в Донбассе. Я

поставил вопрос перед руководством шахты о переводе меня на работу непосредственно в забой.

Спустившись в шахту, я два дня знакомился с людьми, с условиями работы, а затем взял в руки отбойный молоток. Сначала работа шла неважно, потому что к этому углю я не привык, а потом дело наладилось. Я начал изыскивать пути, чтобы повысить выработку и мне кое-что удалось достигнуть.
Шахта № 2 «Капитальная» новая. В 1942 году на этой шахте работало много новых людей, в том числе и такие, которые с горным делом ранее не были знакомы. Шахта систематически не выполняла программы. Что же тормозило работу? Тормоз заключался в отставании подготовительных работ, нарезке скатов, печей. Выработки здесь производились при помощи взрывов.
Я стал принимать все меры к тому, чтобы полностью использовать отбойный молоток, выжать из него всё, что он может дать.
Поскольку я слесарь, знаю хорошо отбойный молоток, я стал интересоваться, как производится заправка инструмента. А инструмент решает успех работы.

Что ещё нужно для того, чтобы дать высокую производительность? Поскольку кизеловский уголь крепкий, нужно обеспечить шахты сжатым воздухом не менее чем на 4-4,5 атмосферы (чем больше, тем лучше).
Далее нужно, чтобы пики были не длинные и не короткие, примерно 300-400 миллиметров. При крепких углях нужно иметь прочную пику и закалка её должна быть отменная. Поэтому заправку инструментов, как правило, я провожу сам.

За период 1943-44 года в практике своей работы я не имел ни одного случая, чтобы отбойный молоток во время работы вышел из строя. Отбойный молоток подготовляю сам, промываю его, смазываю жидким маслом перед началом работы, а также три часа спустя после начала смены. Хвостовик пики во время работы смазываю через 20-30 минут, потому что попадает пыль и получается замедление. Нужно следить, чтобы были исправны шланги, подтянуть магистраль, чтобы не было «шипунов».
Как же я работаю? На нашей шахте падение пласта 55-60 градусов, мощность от 2 до 3 метров, но пласт не однородный, земник от 0,3 до 0,4 метра, очень крепкий, за ним идёт прослоек, от 5 до 15 сантиметров, очень мягкого угля, дальше пачка средней крепости, а у кровли опять очень крепкий уголь.

Так как пласт крутой, необходимо создать опору. Я забираю с собой доску и заделываю её на один метр от груди забоя по падению в боковых стенках. Первое время мне стоять на ногах не приходится, я становлюсь на колени, работу начинаю с правого кутка, находясь в левом углу забоя. Сначала прохожу по мягкому прослойку, по вертикальной стенке, ухожу на глубину полметра, начинаю скашивать уголок до 0,8 метра по ширине забоя. После этого я перехожу в правый вырубленный куток и начинаю расширять его от правой стенки до левой стенки на глубину 0,5 метра и высоту 0,6 метра.

Некоторые забойщики стараются по мягкой прослойке идти к средине, у них забивает средину и получается крепкий пласт. А когда работаешь таким образом, как я, работать гораздо легче.

После окончания одного вруба я начинаю новый вруб. По мягкому же прослойку зарубку кутка произвожу у левой стенки забоя, чтобы не делать перехода и не терять времени. Дальше из вновь образованного кутка делаю засечку к правой стенке забоя и тем самым углубляю вруб ещё на полметра. Таких операций я делаю десять, в результате чего образуется зарубная щель сечением в высоту от 0,6-0,7 метра, глубиной 5 метров и на всю ширину забоя — 1,5 метра.

После окончания вруба на расстоянии 5 метров от его начала я произвожу присечку в верхней пачке пласта сечения выработки, т. е. до 1 м 50 см. Последней операцией является сгонка (опускание) оставшейся толщи кровли угля вниз по падению.

Следует заметить, что этот процесс ранее, при выемке в лоб (снизу вверх по восстанию) являлся самым трудоёмким. А теперь, при выемке сверху вниз, он становится самым лёгким. Здесь большое значение имеет вес отбойного молотка, тяжесть тела забойщика и самой массы угля.

За смену я делаю две заходки, и таким образом добиваюсь 10 погонных метров выработки при норме 1,48 метра.

На шахте некоторые товарищи говорят: «Поджаров так работает благодаря своему здоровью и особому питанию». Ничего подобного! Дело не в этом. Есть у нас забойщик Ганшин. Он заинтересовался моей работой и стал беседовать со мной, как я работаю. Я рассказал ему о своих методах, побеседовал с руководством шахты, которое всячески шло навстречу Ганшину. И что же? Этот Ганшин до беседы со мной давал 40-50 метров в месяц, а когда он начал брать пример с меня, то стал давать 90 метров, а в июле дал 110 пог. метров. Я даю 170. (Он скоро догонит меня).

Ещё один пример. Бывший гл. инженер шахты им. Ленина Белинский в беседе со мной уверял, что у них-де пласт очень крепкий и применить мой метод невозможно. В этом году я встретился с зам. главного инженера по подготовительным работам шахты им. Ленина Мухиным. Он попросил меня несколько дней поработать у них и показать, как надо работать.

Придя на шахту им. Ленина, я прошёл в промывочную, подготовил сам отбойные молотки, в кузнице заправили все инструменты, в том числе заправили мне 5 пик, из них 2 я заправил сам. Во вторую смену вместе со мной в забой спустились т. Мухин, механик участка и два машиниста врубовых машин в качестве свидетелей. Я, откровенно говоря, сам не был уверен в успехе.

Осмотрев забой, я взял отбойный молоток и потребовал воздуха. Воздух пошёл с опозданием и я приступил к работе только в 6 часов, когда воздух пошёл нормально. Две пики, которые заправил кузнец, оказались недоброкачественными и у них отвалились уголки. В 11 часов я вынужден был прекратить работу. Но и за это время, т. е. за 5 часов я прошёл 10,5 погонных метров, выполнив норму на 1070 проц., и заработал за это время 2400 рублей.

Таким образом я доказал, что на шахте им. Ленина подготовительные работы можно производить отбойным молотком и тем самым экономить столь дефицитную взрывчатку.

Эти примеры, по-моему, ярко подтверждают, что высокая добыча зависит, прежде всего, от знания дела, от умения, от тщательной организации труда. Со своей стороны обещаю, что окажу помощь шахтёрам в овладении передовыми методами угледобычи. В первую очередь окажу помощь шахтёрам «Сталинугля», а затем и других трестов.

Хочу отметить, что руководство треста и шахты, проявляют обо мне посильную заботу. В ответ на эту заботу, в ответ на радостные вести, идущие с фронта, я даю обещание работать ещё лучше, отдать Родине все свои силы, помочь ей скорее разгромить ненавистного врага. (Аплодисменты).
Вопрос: Тов. Поджаров, значит так, как вы, могут работать и другие шахтёры?

Пожаров. Смогут! На шахте имени Ленина, например, работать могут великолепно. Я был там второй раз, работал ещё три дня, специально знакомился с шахтёрами, беседовал с забойщиками; и там результаты неплохие. До меня лни давали один погонный метр, а после меня стали давать до 6 пог. метров. У них появилась заинтересованность, так как заработок увеличился.

Вопрос: Сколько вы зарабатываете в месяц?
Поджаров. Мой среднемесячный заработок составляет 10.000 рублей. В 1943 году я выполнил 3 годовых нормы. Нынче годовую норму закончил 15 апреля. Сейчас я ещё не имею точного подсчёта, но думаю, что две годовых нормы с хвостиком есть!