В конце сентября советские войска, наступавшие с востока, выбив немцев из нескольких важных опорных пунктов, вплотную подошли к новому сильно укреплённому вражескому рубежу. Эта система мощных оборонительных сооружений широкой дугой защищала подступы к Риге, примерно в пятидесяти километрах на восток от города. Она начиналась у побережья Рижского залива, пересекала четыре линии железных дорог и несколько шоссейных магистралей, ведущих к городу, и упиралась в реку Западная Двина.

Широкая полоса глубоко эшелонированной неприятельской обороны состояла из густой сети траншей, вырытых в полный профиль, подступы к которым были прикрыты минными полями и проволочными заграждениями. На основных направлениях удара наших войск немцы соорудили железобетонные доты и установили бронированные колпаки. Подходы к позициям противника простреливались артиллерийским и пулемётным огнём.

Пленные немецкие солдаты и офицеры, захваченные нашими разведчиками, на допросах заявляли, что этот внешний обвод укреплений на дальних подступах к Риге получил название «зимнего» оборонительного рубежа. Гитлеровское командование, дав приказ своим войскам защищать каждый опорный пункт до последнего солдата, надеялось отсидеться здесь до весны, сохранив тем самым Ригу как важный плацдарм в Прибалтике и выгодную военно-морскую базу в Балтийском море.

Мобилизуя местное население и под угрозой смерти сгоняя его в «трудовые колонии», командование рижской группировки немецкой армии принялось лихорадочно возводить оборонительные сооружения на промежуточных рубежах. Немцы подготовили для длительной обороны большинство крупных населённых пунктов, лежащих на пути к Риге, построили инженерные сооружения в узких проходах между озёрами и многочисленными труднопроходимыми болотными топями.

В немецких частях зачитывался приказ Гитлера, в котором «фюрер» заклинал своих солдат не оставлять подготовленных рубежей и восклицал: «Потеря Прибалтики — это потеря Германии!». Пленные солдаты говорили, что во время боя унтер-офицерам представлялось право рассматривать отход солдата в тыл на 80 метров, как оставление позиций, и расстреливать отступающего на месте.

Подтянув к переднему краю тяжёлую штурмовую артиллерию, скрытно сосредоточив в лесах танки и самоходные орудия, подготовив понтонные средства, советские части несколько дней назад перешли в решительное наступление на «зимний» оборонительный рубеж неприятеля. После сокрушительной артиллерийской подготовки в атаку двинулись пехотинцы и сапёры, поддержанные танками и самоходными пушками. Протаранив проходы во вражеском поясе укреплений, советские части вклинились в глубину немецкой обороны и завязали здесь упорные бои.

Прорвав укрепление противника в районе Псков-Рига, наши части овладели мощным опорным пунктом немцев — городом Сигулда, расположенным километрах в 40 на северо-восток от Риги. На другом участке Н-ское соединение овладело сильным узлом сопротивления в районе населённого пункта Рембате, находящемся в 45 километрах на юго-восток от Риги. Продолжая развивать успех, это соединение вырвалось к городу и железнодорожной станции Огре, превращённой гитлеровцами в крупный опорный узел сопротивления на пути к латвийской столице. В результате умело проведённого манёвра и ожесточённых уличных боёв немецкий гарнизон Огре был разгромлен.

Заняв с боями опорные пункты на побережье Рижского залива, а также на шоссейных магистралях, ведущих к городу с северо- и юго-востока, наши части вышли на ближние подступы к Риге и начали сжимать полукольцо вокруг рижской группировки противника. Когда ситуация на фронте изменилась и под давлением Красной Армии с востока немецким дивизиям пришлось отступать, гитлеровцы пытались эвакуировать город. На морские транспорты началась погрузка машинного оборудования рижских предприятий, военной техники, ценностей и даже железного лома. Но вражеские корабли подрывались на наших минах и топились советскими лётчиками.

Гитлеровцы поняли всю остроту положения, в которую они попали. Каждую ночь в Риге происходили массовые облавы. Схваченных мирных жителей фашисты отправляли на оборонные работы, а сопротивлявшихся расстреливали или сажали в тюрьмы. На хуторах и мызах рижских пригородов, освобождённых от фашистских захватчиков, наши воины всё чаще встречали людей, недавно бежавших из латвийской столицы и прятавшихся в её предместьях в ожидании прихода Красной Армии. Бросаясь навстречу советским бойцам, они торопили их, умоляли двигаться ещё быстрее.

Рассказы вырвавшихся из фашистского ада латышей воспроизвели перед красноармейцами страшную картину того, что творили немцы. Рижский централ переполнен заключёнными. В камерах, рассчитанных на 20 человек, было втиснуто по 90-100 узников. Из-за тесноты и голода в корпусах централа распространилась эпидемия сыпного тифа.

С каждым часом битва за Ригу становилась всё яростнее и ожесточённей. Напряжённые бои шли уже в городских предместьях.

Сопротивление врага стало усиливаться и сражение приняло ещё более ожесточённый характер. Но наши пехотинцы продолжали теснить немцев к городским кварталам и вскоре ворвались в город. В результате штурма вражеский гарнизон Риги был уничтожен, и над освобождённой столицей советской Латвии, в овладении которой отличились и бойцы латышского корпуса генерал-майора Бранткалн, снова взвилось красное знамя.