Когда наступили морозы

СЕВЕРНЫЙ ФРОНТ. 5 ноября. Спецкорр. ТАСС). Порывистый обживающий лицо ветер. Гранитные зубцы скал и заснеженные сопки поблескивают холодной изморозью. Реки сковал первый, еще не крепкий лед. Время от времени падает густой снег. Все длиннее становятся темные северные ночи. Морозы с каждым днем крепчают. Они уже причинили немало неприятностей гитлеровским войскам. Уже появились у них обмороженные. Панический страх перед суровой северной зимой еще больше усилил настроение усталости в германской армии, желание поскорее закончить войну.

Ha-днях на нашу сторону перешел солдат 2-й роты 137 горнострелкового полка Иоганн Аберст. Ему надоело, как он выражается, мерзнуть в окопах, кормить вшей, не видя конца этим лишениям.

— Я уверен, — говорит он, — что таких солдат, которые с радостью последовали бы моему примеру, в немецкой армии очень много. Немецкие солдаты деморализованы, они устали от войны и, кроме того, очень тяжело переносят северный климат. Положение нашего тыла тоже тяжелое. Это мы видим потому, как плохо за последнее время поступает в армию продовольствие.

Второй перебежчик — Иоганн Шифф, из 383 полка, рассказывает:

— Нас уверяли, что Красная Армия слаба, но на фронте мы убедились. что это ложь.

— Многие наши уже теперь понимают, — вторит Иоганну Шиффу пленный Ганс Ратерат, — что Гитлер в России сломает себе шею. Даже закоренелые «наци» настроены мрачно. Куда девалась самоуверенность первых дней войны!

Недавно разведчиками Энской части был, захвачен в плен старший ефрейтор 14 немецкого мотобатальона Гельмут Федиш. Этот гитлеровский молодчик вынужден признаться:

— В немецкой армии многие сомневаются в победе Германии. Россия велика и имеет сильную армию. Сейчас в нашей армии питание очень плохое — один раз в день получаем щи, а затем — сухой паек. Многие солдаты уже заболели цингой. Ваши артиллерия и авиация не дают нам покоя.

Перед нами куча писем, захваченных в последних боях с немецкими разведчиками. На конвертах штемпеля различных городов Германии, но в каждом письме в различных выражениях одна и та же мысль: «Скорее бы кончилась война, скорее бы мир!...»

«Будет ужасно, если война с Росой ей не закончится до зимы», — пишут солдату Хелли из Хемница. Своему сыну Францу пишет мать из Франкфурта-на-Майне: «Надо надеяться, что недалек тот день, когда злополучная война закончится. Она стоит сверхчеловеческих жертв». В письме на имя солдата Иозефа говорится: «Мы охотно верим тебе, что у тебя только одно желание, чтобы скорее кончилась война. И мы с нетерпением ждем мира». Два письма, адресованные командиру звена «СС» Эрвину Шваппахеру... В одном его знакомая Шмидт из Кайзерслаутерна пишет: «Мы тоже с нетерпением ждем скорейшего окончания войны. Каждый день так много людей расстается с жизнью». Во втором письме — из дома— говорится: «Здесь господствует настроение , которое совершенно нельзя описать, мы идем навстречу времени, о котором мы сами не знаем, что оно нам принесет».

Уныние и тревога все сильнее и безудержнее распространяются в германской армии и германском тылу.

И. ЛАПОНОГОВ.