Рассказ перебежчика

КАРЕЛЬСКИЙ ФРОНТ, 7 января. (Спецкорр. ТАСС). В одно из наших подразделений, действующих на Мурманском направлении, пришел человек, худой, изнуренный. Он отдал красноармейцам винтовку и сказал:

«Довольно! Не хочу больше воевать. Нет больше сил». Это был солдат германской армии, старший стрелок-пулеметчик 6-ой роты, 2-го батальона, 143-го, горно-егерского полка Алоиз Маттерсберг. Ему 20 лет, но выглядит он стариком. Одет Маттерсберг в грязное летнее обмундирование. На обмороженных ногах - худые кожаные ботинки. На голову намотана тряпка, поверх нее - летняя пилотка. Из-под пилотки торчат опухшие обмороженные уши.

Он рассказал:

— Наши части понесли большие потери. Из 210 человек нашей роты с 20 ноября погибло 120. Это не считая 40 обмороженных. Физическое состояние солдат резко ухудшилось. Мы сильно страдаем от зимних холодов. Обмороженных очень много и в других ротах. До последнего времени они не отправлялись в лазареты, а предавались суду. У нас обмороженных судят, как «самострелов». В наших частях ощущается большой недостаток в людях. Поэтому даже больные способные еле двигаться, посылаются под страхом расстрела на передовые позиции.

Офицеры относятся в солдатам отвратительно. Недели две назад я стоял на посту. Был сильный мороз. Адская боль в ногах заставила меня присесть. Это заметил унтер-офицер Штрейбмейер. Он пригрозил мне военно-полевым судом.

Провинившиеся солдаты исчезают. Мы уверены, что их расстреливают. Недавно «без вести» пропал солдат 8-й роты Зоцек. Таинственно исчез ефрейтор 9-й роты Зегер, отказавшийся выполнить о приказ. Стоял ужасный холод, а Зегер был одет по- летнему. Солдаты терпят издевательства со стороны офицеров. Майор Рейтель заставил меня проползти 30 метров по снегу только за то, что я не застегнул на одну пуговицу шинель.

Офицеры перед каждой атакой предупреждают: «Кто не пойдет в наступление, будет расстрелян на месте». Солдаты не верят в победу Германии и часто говорят об этом между собой, читают советские листовки, но тщательно прячут их от офицеров.

Из дома мы получаем тревожные письма. В магазинах ничего нет. Немецкий народ начинает понимать, что гитлеровская авантюра ему дорого обойдется.

В. ЛЕЗИН.