Самому храброму

Вечерело. На одном из участков линии фронта над рекой у леса, после боя отдыхала часть. Одни стояли и рассматривали взятые немецкие трофеи, другие писали письма, чистили оружие. Все шло своим чередом, без всякой суеты и в полной тишине.

— Почта Почта! — крикнул кто-то, и все засуетясь, обернулись во сторону дороги, где уже стоял серый грузовик.

Машину быстро окружили. Каждый с большим вниманием и волнением прислушивался к называемым фамилиям. Получившие письма поспешно отходили от «почты» и с наслаждением читали вести из родных и милых краев, делились новостями.

О, письма из дому! Как дороги войне ваши мятые листочки, долетающие к нам. Как рады все каждой весточке. С каким воодушевлением идешь потом снова в бой с врагом.

— Товарищи! — вдруг обратился к нам политрук, — сегодня пришли не только письма. — Наши братья, сестры, отцы и матери прислали нам из далекого тыла подарки.

Серый грузовик снова оказался в полном «окружении». Дорогие подарки пришли из далеких городов‚ колхозов и совхозов.

Получали конфекты, печенье, перчатки, теплые вещи. Вдруг из ящика неожиданно появился кисет — обыкновенный кисет для махорки. Поразил всех не самый подарок, а его отделка и выделяющаяся на зеленом плюше золотистая надпись «Самому храброму». В кисете оказалась фотографическая карточка молодой девушки, посылавшей подарок. Это была Шура Баранова.

Надпись «Самому храброму» поставила перед частью вопрос: «Кто еще из нас самый храбрый?». Взоры всех встретились, как бы спрашивая, «кто же?», «кому же?», но никто объявить себя храбрым не решался.

— В таком случаю, —заговорил политрук, нарушая всеобщее молчание, — кисет надо оставить до следующего боя...

Возгласы одобрения встретили это недосказанное предложение.

Утром следующего дня часть должна была разбить засевших в деревне гитлеровцев, накануне отброшенных от реки.

Часть наступала. Шла сильная артиллерийская и минометная стрельба. Врагам благоприятствовала местность, но бойцы были уверены в своей выносливосли и мужестве, в своей победе. Все действовали решительно, смело.

Засевшие в деревне немцы постепенно сжимались огненными клещами красных воинов. Деревня уже рядом. Медлить было нельзя — дорога каждая минута. Еще один решительный бросок и с немцами будет покончено. Впереди всех полз боец Смирнов. Он быстро оценил оботановку и первый с возгласами «За, Сталина!», «За родину!» бросился в атаку. За ним бросились все. Гремело «ура». Смирнов вбежал, в деревню и в упор расстреливал фашистов, которые в панике убегали, бросая оружие.

Задание было выполнено с честью — деревня была занята, гитлеровцы разбиты. Вечером к Смирнову в полевой госпиталь пришел политрук. Они оба были рады встрече.

— Вы, товарищ Смирнов, показали себя бесстрашным бойцом, настоящим героем отечественной войны... Все признали вас самым храбрым в нашей части, — сказал политрук и положил ему в руки кисет Шуры Барановой.

— Я что... как все... — началбыло Смирнов, но от сильного волнения остановился. А в блеске его глаз можно было прочесть остальное: «Готов бить этих варваров до последней капли крови, до последнего дыхания"

Прошли дни, и Смирнов был переброшен в тыл в один из госпиталей. Утром на второй день в палату вошла сестра. Смирнов быстро узнал знакомое лицо.

— Шура!.. — позвал он негромко и сразу замолчал от волнения.

— Откуда вы знаете мое имя? — спросила сестра, подходя к нему. Но, увидев на тумбочке кисел с надписью "Самому храброму", сначала несколько смутилась, а потом крепко пожала руку героя.

Н. Сергеев — сержант авиации