МАЛЕНЬКИЙ ФЕЛЬЕТОН
ВОПРЕКИ ПОСЛОВИЦЕ
Доблестные воины Красной Армии вышибли последних немецко-фашистских захватчиков из пределов Московской области.
(«Правда»).
Есть хорошие русские пословицы:
— Не в свои сани не садись.
— Не зная броду, не суйся в воду.
— Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь.
Гитлер начал войну с нами вопреки этим пословицам, начал войну с такого именно «гоп».
— Война будет молниеносной, — заявил он во всеуслышание. — Через три недели мы будем в Москве. Гоп!
Через три недели Москва стояла, как была, но Гитлер был совсем в другом месте.
— Мы будем в Москве через шесть недель — ничуть не смущаясь, поправился он.
Но и это, как известно, не получилось. Молниеносная война потребовала того, что никак не входило в ее первоначальные планы — прежде всего... времени.
В октябре Гитлер «гопнул» в третий раз — можно сказать, на весь мир. В приказе по армии и в речи по радио он объявил о новом решительном и сокрушительном наступлении на Москву. Русские армии будут уничтожены, Москва будет немецкой.
Гитлеровский холуй по иностранным делам Риббентроп поспешил сделать из этого приказа вывод, что Москва уже взята, Советский Союз побежден, и гаркнул «ура». Как лицо официальное, он официально возвестил на всю Европу, что блокада Германии раз и навсегда прорвана, что немцы набьют свои тощие животы русским зерном и салом и что теперь уже наверняка завоюют весь мир.
Сам Гитлер настолько был уверен в том, что Москва уже у него в кармане, что распорядился послать вдогонку войскам кресты и медали «за взятие Москвы» и заблаговременно пригласить датских журналистов посетить новый немецкий город Москау и присутствовать 7 ноября на параде, который он будет принимать, разумеется, на Красной площади.
Журналисты упаковали чемоданы, надели теплые набрюшники и собрались в Копенгагене в ожидании прямых плацкарт на Москву.
Но прошел октябрь, прошло 7 ноября, журналисты взопрели в своих набрюшниках‚ рассчитанных на русские морозы, а плацкарту на Москву все еще не продавали. Из Германии по-прежнему доносился голодный щелк зубами.
В ноябре еще одно историческое «гоп» и опять Гитлер не допрыгнул, а в декабре, в одно прекрасное зимнее утро послышалось совсем другое «гоп-гоп-гоп» — это немцы бежали от Москвы, вздымая снежную пыль и сверкая на солнце обмороженными пятками.
Это было чудесное, высоко поучительное зрелище, которому аплодировал весь мир.
Очень правильной оказалась наша пословица. И если и бывают из нее исключения, то не для немцев на русской земле!
История знает такой случай, когда великий русский полководец Суворов, осадив крепость Измаил, тут же назначил Кутузова ее комендантом. Так велика была его уверенность в силе русского оружия, в храбрости своих солдат, в неотразимости своего военного искусства. И он, конечно, не ошибся.
Но то был Суворов!
А у Гитлера, который, отпихнув генералов, сам влез теперь в сапог главнокомандующего, все таланты военачальника заключаются преимущественно в одном бахвальстве.
Если бы из пышных гитлеровских обещаний и горячечных заявлений немецкие солдаты могли шить себе рукавицы и телогрейки — в германской армии вероятно не было бы ни одного обмороженного.
Римский полководец Юлий Цезарь имел обыкновение очень лаконично рассказывать о своих походах:
— Пришел, увидел, победил.
Гитлер, хваставший в ноябре, что он уже так близко от Москвы, что видит ее в бинокль, может сегодня подвести итог своего похода на Москву тоже в трех словах:
— Пришел, «увидел», побежал...
В. КАТАНЯН.