КОЧЕВЫ
Вместе им 130 лет. Но с тех пор, как началась отечественная война, никто не помнит, чтобы Яков Семенович Кочев или его жена Софья Наумовна проявили безразличие к работе в колхозе, отстали от молодежи. В книжке старого колхозника за 1941 год значится, что он подвозил горючего и воду трактористам, участвовал на молотьбе, возил хлеб в склады, охранял по ночам колхозный урожай и в порядке общественной нагрузки проводил ревизию работы правления.
Не меньшее участие в жизни колхоза принимала и Софья Наумовна. Весной она сеяла, летом стерегла овец, сгребала сено, когда созрел урожай, работала у сортировки. Позже, когда понадобилось готовить валенки для красных воинов, заботливая старуха взялась за теребление шерсти и от себя связала две пары носков.
В темный зимний вечер Яков Семенович ласково помогал жене одеться потеплее и вместе они шли в клуб слушать лекцию или беседу колхозного агитатора. Особенно привлекали стариков беседы о текущем моменте. Здесь уже слово брал и Яков Семенович:
— Вы говорите — тыл и фронт едины. Да как же может быть иначе, если враг идет к нам с плетью, петлей и ярмом. Кто не работал у панов, тот может быть не знает, а мы со своей старухой испробовали, каков на вкус панский хлеб, испеченный на поте батраков. Сынам я много об этом рассказывал. Знают.
Как бы вспомнив что-то, Кочев вынимал из кармана завернутые в газету фотография и показывал их присутствующим.
— Мои орлы.
На фотографии был заснят огромный, тяжелый танк, а рядом с ним...
— Это Григорий, — объясняет старик, рядом с ним Алексей, а этот пониже ростом— Иван, весь в мать. А четвертый, как вы думаете, кто? Тоже наш сын — Василий, Экипаж Кочевых.
Когда фотография обходила всех присутствующих, старик продолжал:
— Узнал я из газет о том, что фашистские звери протягивают свои грязные лапы к красной столице — Москве. Смотрите, — писал, — не отстоите столицу, приеду, выпорю.
Все весело смеялись, а Софья Наумовна, смущенная, толкала мужа в бок и шептала:
— Ну, разболтался...
Однажды поздно вечером, когда заведующая отделом пропаганды и агитации Больше-Усинского РК ВКП(б) Александра Матвеевна Шахматова уже собралась закрывать парткабинет, к ней вошел Кочев.
— Слышал, по радио только что передавали, что 16 немецкую армию наши окружили. Покажи мне на карте Старую Руссу.
Александра Матвеевна повела старика х карте. Все, что ей было известно о действиях наших красных воинов в районе Старой Руссы, она подробно рассказала, позднему гостю, а затем, вспомнив, что он пришел один, сама предложила:
— Пойдем, Софье Наумовне растолкуем.
Далеко за полночь затянулась тогда беседа на квартире Кочевых. Видя, с каким увлечением слушают ее старики, жены их сыновей, у Шахматовой явилась мысль прикрепить к квартире постоянного агитатора.
Желающих вызвалось много. Поручили эту работу учительнице Нине Алексеевне Комиссаровой — лучшему агитатору села. Квартира Кочевых с тех пор превратилась в центр агитационной работы колхоза имени Крупской. Сюда приходят старики, красноармейки, молодежь. Здесь зародилась мысль о сборе средств на постройку танковой колонны «Боевая подруга», положено начало реализации билетов денежно-вещевой лотереи и военного займа. Когда же колхозники начали обсуждать статью Михаила Ивановича Калинина о подготовке к весеннему севу, все присутствующие старики единодушно заявили о своем согласии принять активное участие в наступающих весенних полевых работах.
И вот, когда кончалась беседа и люли расходились с квартиры, старик Кочев усадил за стол свою жену, невесток Акулину, Марью и других и начал писать сынам теплые, задушевные письма о жизни своего колхоза, о том, какое участие вся их семья принимает в работе общественного хозяйства, как она помогает фронту. Каждое письмо кончалось так:
— Кочевых в тылу никогда не осудит народ, не упрекнет, что они не помогают красным воинам. Будьте же и вы героями и не обесчестите своих родных. Возвращайтесь со славой, с победой.
Ф. БУТЧЕНКО