Анкарский суд по делу о „покушении" на Папена
АНКАРА. 3 декабря. (ТАСС). На очередном заседании январского суда, вторично слушающего дело о «покушении» на Папена, была допрошена личная секретарша Папена, которая выставлена в качестве свидетельницы взрыва «бомбы» на бульваре Ататюрка. Секретарша пыталась заменить свои показания оглашением заранее заготовленной шпаргалки. Однако, председатель суда раз’яснил, что свидетельница должна давать показания устно. Свои устные показания сотрудница Папена дает весьма сбивчиво. Она признает, что Папен находился от места взрыва на расстоянии до 30 метров, тем самым невольно опровергая утверждение Папена, как известно, заявившего, будто бомба взорвалась на расстоянии всего 6—7 метров от него. Свидетельница заявляет также, что после взрыва двое неизвестных бросились бежать. По требованию прокурора, председатель суда спрашивает свидетельницу, не опознает ли она в Павлове и Корнилове этих двух лиц. Свидетельница, отвечает отрицательно. Далее свидетельница рассказывает, что после взрыва она, подбежав к Папену, торопила его скорее уйти с этого места, сказав ему, что предстоит второй взрыв. Павлов задает вопрос, откуда свидетельница знала о возмож ности второго взрыва и не были ли ей, как секретарше Папена, заранее известны все детали инсценировки «покушения». Свидетельница, явно растерявшись, что-то лопочет насчет того, что о втором взрыве она говорила «предположительно». Павлов спрашивает, почему, как раз в момент взрыва, в этом районе очутилась машина немецкого военного атташе и «не было ли это также заранее предусмотрено». При этом вопросе в зале раздается смех. Свидетельница растерянно отвечает, что если эта машина и была близ места взрыва, то это «случайность».
Затем Павлов делает заявление, в котором напоминает о том, что на прошлом судебном разбирательстве заместитель прокурора Кемаль Бора, не приводя никаких фактов и доказательств, выступил с заявлением, в котором пытался приписать Павлову участие в каких-то преступлениях, якобы совершенных им в Риме и Софии, где он вообще никогда не был. Тогда Кемаль Бора заявил, что за недостатком времени он был лишен возможности проверить обоснованность этих обвинений. «С того времени, — заявляет Павлов, — прошло несколько месяцев, и заместитель прокурора имел возможность убедиться, что он без всякого основания пытался опорочить мою биографию, так же, как он совершенно без всякого основания продолжает поддерживать против меня и Корнилова обвинение по настоящему делу, к которому мы абсолютно непричастны». Поскольку заявление Кемаль Бора было сделано публично, а затем опубликовано в печати, Павлов требует, чтобы Кемаль Бора отказался публично от своих слов. «В противном случае,— говорит Павлов, — я буду считать себя вправе поставить вопрос о злонамеренном нарушении Кемаль Бора своего прокурорского «долга».
И на этом заседании фигурировал вопрос о лже-адвокате, немецком агенте Карачае. На первой части заседания он отсутствовал. Председатель суда сообщил, что до сих пор еще нет ответа от анкарской коллегии адвокатов по вопросу о том, восстановлен ли этот «защитник» в правах адвоката. Но к концу заседания Карачай явился и с разрешения председателя начал задавать вопросы.
Следующее заседание суда назначено на 9 декабря.