Что мешает содовикам работать ритмично
В эти дни ничто не предвещало неприятностей. Сырья имелось достаточно, был пар, нормально пульсировали аппараты. Словом, налицо все необходимое для выполнения плана. И что же? В самый разгар, когда оставалось выпустить последние 40 тонн продукции, работа застопорилась. Из строя вышла сушилка № 15, суточная программа была сорвана.
Этот факт весьма характерен и поучителен. Именно такие «мелочи» и лихорадят содовый завод. Здесь очень высок процент выхода из строя оборудования, очень часты нарушения технологического режима. Только в апреле в цехе кальцинированной соды — основном цехе завода— было 40 процентов нарушений режима, аварий и брака.
Вот несколько фактов. По вине аппаратчика Воронина был упущен уровень жидкости в дистеллере, что привело к потере 16 тонн соды. В другой раз произошел обрыв ленты элеватора. Пошли за резервным элеватором, но и он оказался неисправным. Пока его приводили в порядок, завод недодал стране 30 тонн продукции. [текст отсутствует] тонны потерял завод из-за несвоевременной откатки пригари. Таких примеров можно привести десятки.
Возникает вопрос: борются ли на заводе с этими безобразиями? Весьма и весьма слабо. Внешне, как будто, кое-что делается. Руководители цеха кальцинированной соды любят ссылаться на число проведенных пятиминуток и производственных совещаний. Но, ведь, это только слова.
Недаром один из лучших стахановцев цеха Ужегов говорит:
— Нарушения режима у нас только учитываются, да регистрируются, а настоящей борьбы с ними не ведет никто. От пятиминуток же пользы мало, ибо проходят они в большинстве своем формально, по-казенному. На производственном совещании бесконечно говорят об одном и том же, но толку от разговоров никакого. Рядовые люди, стахановцы обычно молчат. С ними не советуются, к их голосу не прислушиваются.
Что еще мешает содовому выполнять план?
— Нехватает кадров, — в один голос отвечают его руководители.
Это верно. Завод действительно ощущает потребность в рабочей силе. Но ведь с неба кадры не падают. Их надо готовить. Сумели же это сделать на соседнем предприятии — азотно-туковом заводе. Однако, директор содового завода Поликарпов пошел по другому пути. Он настойчиво вымаливает людей у... наркомата.
А как же, спрашивается, парторганизация? Что делает она для изменения положения на заводе? Нельзя сказать, чтобы партийное бюро не тревожили производственные дела своего предприятия. Бюро довольно часто выносило решения по вопросам производства, но решенияэти весьма своеобразны. Остановимся лишь на одном из них.
3 мая партийное бюро вынесло решение... о помощи цеху известковых печей. Вопрос весьма актуальный. Цех настолько захламлен, что это мешает ровно вести режим и буквально дезорганизует работу всего завода. Что же решило бюро? Может быть, проводить беседы среди рабочих, организовать соревнование на уборке, может быть, оно обязало коммунистов показать пример беспартийным? Ничуть не бывало. Об этом в решении ни единого слова. Зато здесь полно «директив» и «указаний» директору завода. Его «обязывают» и «норму установить на уборке», и «обеспечить» точный учет выполнения норм». Ему предложено также «обеспечить рабочих носилками, рукавицами, тачками, лопатами».
Не трудно понять, что между этим решением бюро и заурядным приказом директора очень маленькая разница. Этот факт— яркое свидетельство того, что партийное бюро еще не перестроило своей работы, не научилось сочетать политическую деятельность с хозяйственной.
Содовый завод намного отстал от остальных березниковских предприятий. Между тем, причина отставания кроется в нем самом. Нужны только желание и большевистская настойчивость в преодолении, трудностей.
В. БАКШТ.
(Корр. «Звезды»).