Врубмашинист Александр Кукаркин
Первая работа на врубовой машине, как и следовало предполагать, не дала ожидаемых результатов. Кукаркин, так настойчиво добивавшийся перевода во врубмашинисты, не сдержал своего обещания и задания не выполнил.
Неудача не смутила молодого шахтера, не отбила у него охоты управлять машиной, не разочаровала его. Кукаркин стал лишь еще более упорно добиваться мастерства.
— Не может быть, чтобы у меня ничего не вышло с машиной, —оказал он начальнику участка, —вот только бы изловчиться, как лучше зубки ставить...
— А это дело нехитрое,—ответил начальник,—правда, не срезу оно дается. Приглядывайся, как поступают бывалые горняки.
Кукаркин так и сделал. Отработав свои часы, он подолгу наблюдал, как рубят уголь старые шахтеры, как управляют машиной и, главное, как ставят сил зубки. Но он не только глядел на других, н и сам стал дерзать. Он был молол, горяч и сметлив. И ему надо было немного времени, чтобы раскрыть «секрет» постановки зубков. Ведь это, в сущности так просто: крепкий уголь— ставь зубки короче, если уголь послабею—удлиняй их. Но все же не скоро еще «покорил» Кукаркин машину. Сказывалось отсутствие опыта и практики. Лишь постепенно, все более осваивая машину, углубляясь в нее, молодой машинист достиг того, что выполнил установленную норму.
Как радовался тогда Александр Кукаркин! И хотя теперь выполнение и перевыполнение задания стало для него привычным, он надолго запомнил свой первый успех. Значит недаром его все-таки тянуло к машине!
Это было еще задолго до войны, когда зачиналось стахановское движение. Когда машинист Кукаркин узнал о выдающемся рекорде на шахте Ирмино, он тоже забеспокоился.
— На одной норме далеко не уедешь, ее ведь каждый шахтер должен давать,—рассуждал он сам с собою,—перевыполнить же норму—вот это дело!
Кукаркин стал стахановцем. Чтобы ежедневно перевыполнять норму добычи, он еще тщательнее стал ухаживать за своей машиной. Будучи до этого дежурным слесарем, он сам перебирал ее и сам регулярно ремонтировал, выполняя норму на 110—115 процентов. Врубмашинист был доволен собой, своей машиной и своей жизнью...
И вдруг война... Вместе с другими шахте рами Кухаркин прямо из забоя попал на горняцкий митинг.
— Шахтеры!—призывали ораторы,—кончилась мирная жизнь. Мы воюем с немцами. Для нашей победы мы должны давать больше угля...
Эти слова для шахтера Кухаркина прозвучали, как клич собственного сердца, как призыв своей совести. Он ушел с митинга угрюмый и гневный.
«Кончилась мирная жизнь...» Неужели это так? Да, это так! Постой же, немец! Завтра я снова спущусь в лаву!»
Кухаркин начал биться с немцем здесь же, в лаве. В первый же день войны он дал столько угля, сколько еще никогда не давал. Потом он перекрыл и это количество. И так каждый день. Скромный и молчаливый, он скоро стал известен по всей шахте. Он теперь стал давать уже не 110—115 процентов нормы, а 125, 130 и 150 процентов. Он стал искусным врубмашинистом, стахановцем военного времени, не останавливающимся ни перед чем, чтобы дать стране и фронту больше угля.
Как-то на одном участке случился пожар. Огонь потушили, но участок был выведен из строя. Чтобы он снова ожил, чтобы давал уголь, туда необходимо было спустить машину, а это не простое дело. Ведь кровля вся была нарушена, крепление ослабло и на почве осталось много породы. Чтобы справиться с делом, необходимо было быть не только осторожным и сильным, но и смелым и мужественным человеком.
Кому же поручить спуск машины? Главный инженер т. Павлюченко обратился к Кухаркину.
— Возьмешься?
— Возьмусь, Владимир Тимофеевич! Сделаю!—коротко и решительно ответил тот. И сделал. Всем на удивление. Успешно спустил машину, Кукаркивн подрубил в лаве 15 погонных метров угля, подготовил фронт работы для целой бригады.
Так возмужал Александр Кукаркин за время войны. Он стал теперь одним из лучших машинистов на шахте—гордостью участка номер пять, выдавшего в сентябре на-гора 1.300 тонн угля сверх плана. Почти половину этого количества нарубил сам Кукаркин.
Вот почему, когда горняки «Рудничной» принимали обращение о предоктябрьском соревновании в честь наступающих советских воинов, одной из первых для подписания обращения была выдвинута кандидатура знатного горняка Кизеловского бассейна Александра Константиновича Кухаркина.
В. БАКШТ.
г. Кизел. Шахта «Рудничная».