За рубежом
Выступление Уинстона Черчилля в палате общин
ЛОНДОН, 27 октября. (ТАСС). Как передаёт агентство Рейтер, Черчилль выступил сегодня в палате общин с заявлением о московских переговорах. Черчилль сказал:
«Нынешняя стадия войны сурова и трудна, и можно ожидать, что бои на всех фронтах будут возрастать по масштабам и по интенсивности. Мы полагаем, что мы находимся на последнем этапе. Однако это такое состязание, в котором, без крайнего напряжения наших усилий до конца, этот конец может затянуться до пределов, почти нестерпимых для тех, в руках которых сейчас находится инициатива после столь долгой борьбы.
У врага имеются две надежды. Во-первых, надежда на то, что, затянув борьбу, он сможет ослабить нашу решимость. Вторая — и более важная надежда — это надежда на возникновение расхождений между тремя атакующими его великими державами, чьё продолжающееся единство решает его судьбу. «Вот великая надежда врага, - говорит Черчилль. - И наши усилия должны быть непрерывно направлены именно на то, чтобы лишить эту надежду всякого основания и реальности.
«Я счастлив информировать палату, - говорит Черчилль, - что наши взаимоотношения с Советской Россией никогда не были более тесными, близкими и сердечными, чем в настоящее время...
Там, где мы не можем добиться соглашения, мы понимаем причины, почему каждый не соглашается, и можем понять точку зрения друг друга. Однако по весьма широкому кругу проблем — изумительно широкому кругу, учитывая все различные углы зрения, под которыми мы подходим к этим вопросам, мы достигли полного согласия. Конечно, само собой разумеется, что мы объединены в ведении войны против гитлеровской Германии до абсолютной победы и в вопросе о совместном использовании до максимальных пределов всех ресурсов нашей мощи и энергии для этой цели. Пусть в сердцах немцев умрёт всякая надежда на возникновение малейших расхождений или на ослабление в смыкающихся вокруг них силах, которые сломят их сопротивление».
Черчилль указал, что в балканских вопросах достигнуто полное соглашение.
Касаясь военных вопросов, которые обсуждались в Москве, Черчилль заявил: «Естественно, я не могу что бы то ни было сказать по поводу этих переговоров или решений, за исключением того, что я поистине счёл их весьма хорошими — лучшими решениями, которые могли быть приняты с целью избавить Европу от тяжёлых бедствий войны в возможно более короткий срок».
Остановившись на польской проблеме, Черчилль сказал: «Хотя я не преуменьшаю оставшиеся трудности приятно осознавать, что Англия, Советская Россия и, я не сомневаюсь Соединённые Штаты пришли к твёрдому согласию в том, что необходимо восстановить сильную, свободную, независимую, суверенную Польшу, лояльную по отношению к союзникам и дружественную по отношению к её великому соседу и освободителю — России».
Черчилль остановился на положении во Франции и осветил в заключение положение в Греции.