ЖЕЛЕЗНАЯ ВЫДЕРЖКА
Батарея стояла в чистом поле. На сотни метров вокруг не было ни кустика, ни бугорка. По началу младший лейтенант Одинцов распорядился отрыть щели на людей и окопы на орудия. Но только взялись за лопаты, командиру донесли, что фашисты подтянули танки. И тотчас же лопаты отложили в сторону. Батарея повела огонь с открытых позиций.
Прогремел один выстрел, другой, третий... Еще через минуту артиллеристы повторили очередь. Потом выстрелы следовали друг за другом с интервалом в полторы-две минуты. Невидимые глазу снаряды со свистом пролетали поле и падали за деревней, где расположились вражеские танки.
Около часа дня над батареей закружил немецкий самолет. Он вел себя осторожно, лишь изредка осмеливаясь снижаться до тысячи метров.
Самолет исчез так же внезапно, как и появился, а немного погодя немцы открыли по батарее сильный огонь. Снаряды рвались и спереди, и сзади, и с боков. Высокие столбы земли и дыма как бы взяли наши орудия в кольцо.
Между тем на огневой позиции нельзя было заметить и тени паники или растерянности. Под грохот разрывов младший лейтенант спокойно подавал команду, расчет принимал ее, и в стан врага опять и опять летели смертоносные гостинцы.
С каждым часом кольцо вокруг батареи сжималось. Один снаряд упал в двадцати метрах от левофлангового орудия, и комок сухой земли опрокинул навзничь наводчика Яковенко. Он быстро вскочил, потер ушибленное место и, обращаясь к Одинцову, смущенно произнес:
— Так что извините, товарищ командир, малость потерял равновесие.
Подступы к батарее зияли глубокими воронками. Взбешенные железной выдержкой наших артиллеристов, немцы засыпали огневую позицию снарядами.
От частой стрельбы, от неумолчных разрывов вражеских снарядов люди начали глохнуть. Руки и лица их покрылись черным загаром.
Шел шестой час героического поединка советской гаубичной батареи с немецкими танками, минометами и орудиями. Уже дважды командир части тревожно запрашивал младшего лейтенанта: «Как себя чувствуют люди?», и дважды Одинцов отвечал:
— Чувствуем хорошо, подбросьте снарядов.
К вечеру над батареей снова закружил фашистский самолет-корректировщик. Затихший было огонь немцев усилился. На этот раз особенно досталось ездовым Черноусову, Забурдяеву и Колесникову. Чуть ли не каждые пять минут им приходилось перебираться с лошадьми на другое место. Но дух стойкости и мужества по-прежнему отличал артиллеристов.
Л. ОЗЕРОВ.
ЮЖНЫЙ ФРОНТ.
«Красная звезда».