КРАХ ГИТЛЕРОВСКОГО ИМПЕРИАЛИЗМА НЕМИНУЕМ
Под ударами героической Красной Армии не только численно тают силы гитлеровских полчищ,—происходят и глубокие перемены в настроениях, в чувствах и думах германской армии, происходят перемены и в морально-политическом состояния немецкого народа. В гитлеровской армии нарастают предчувствия поражения и катастрофы.
Важным показателем процессов, происходящих в германской армии и в германском народе, является состоявшаяся недавно конференция немецких солдат, находящихся в советском плену. Свыше 150 человек, освободившихся в советском плену от свирепого террора гестапо, открыто высказали свои мысли о войне, которую Гитлер навязал немецкому народу.
В декларации пленных немецких солдат сказано:
«Мы ненавидим Гитлера за то, что он вверг нашу страну в самую кровавую, самую безнадежную и преступную войну, в войну против Советского Союза — первого в мире рабочего государства. Мы ненавидим Гитлера за то, что он, одержимый безумными планами мирового господства, принуждает немецкий народ воевать против всего мира до последней капли крови. Гитлеровская война—это проигранное дело».
Солдат Гельмут Флешнер в своем выступлении на конференции пленных немецких солдат говорил: «Ради кого я должен нападать на Советскую Россию, грабить, захватывать земли? Я полагаю не ради немецкого трудящегося. Мы желаем конца этой войны и не только этого— к черту всею гитлеровскую клику!»
Эти настроения немецких солдат, порожденные глубоким разочарованием и чувством безнадежности, совпадают с настроениями широких кругов немецкого народа. В письмах, которые приходят из Германии, можно между строк прочитать то же, что в плену открыто говорят немецкие солдаты. В письме к своему мужу жена обер-ефрейтора Франца Зайболда спрашивает «Когда же этой войне будет конец? У меня такое чувство, что если вы и зимой будете еще на Востоке, то вы уже никогда не вернетесь домой». Можно ли сомневаться в том, что и эта рядовая немецкая женщина, которая совсем недавно ни о чем не думала, теперь размышляет над вопросом как же это случилось, что после всех хвастливых обещаний «фюрера», после рекламной трескотни «фюренят» ее муж, как и миллионы других немцев, осужден на то, чтобы бесславно погибнуть в чужой и далекой стране?...
Стойкое сопротивление Красной Армии наглому врагу, героический отпор всего советского народа, провал гитлеровских планов на скорую победу, перспективы длительной, затяжной войны, а главное, огромные, невосполнимые, все увеличивающиеся потери в людях и в материальных средствах—все это уже пробило зияющие бреши во всей системе гитлеровского разбойничьего империализма.
Гитлер боится назвать цифру германских потерь. Она названа нами: четыре с половиной миллиона человек. Это подтверждает немецкая фашистская газета «Берлинер берзенцейтунг». Она пишет в передовой от 9 ноября: «Тяжело потерять сына, отца, брата, любимого мужа. Мы это знаем, среди нас нет почти ни одного, не потерявшего своих близких».
Эти ужасные потери создают подавленное настроение немецкого народа. С раздражением воспринимает он хвастливые крики гитлеровских молодчиков и самого Гитлера о «победах» на Востоке. Возмущаются не только рядовые солдаты, знающие, какой ценой покупает Гитлер эти «победы». В дневнике убитого майора Люндендорфа есть такая запись: «Хоть бы стеснялись нас, которые видят цену этой «победы» собственными глазами, хоть бы стеснялись наших жен, матерей и детей, которые все чаще и чаще получают извещения о смерти их родных на Восточном фронте».
Немецкий солдат не может не сознавать, что ему приходится своей жизнью расплачиваться за авантюру Гитлера, что ответственность за насилия над народами советской страны, за чудовищный грабеж, за разрушение городов и сел, фабрик и заводов, колхозов и совхозов полностью ляжет на тех, кто несет с собой смерть и грабеж. Растет сознание, что во главе Германии стоят преступники и бандиты, толкнувшие немецкий народ на войну, которая всего дороже обойдется самому немецкому народу. Декларация пленных немецких солдат говорит:
«Горе нам, немцам, если поражение Гитлера произойдет помимо нас, без нашего участия, без нашего активного содействия. Никто тогда не поверит нашим заверениям, что мы, немцы, не несем ответственности за гитлеровские злодеяния. Народ, именем которого совершены ужасные зверства, который молчит и беспрекословно ведет войну, такой народ не может рассчитывать ни на сочувствие, ни на помощь».
Конференция немецких военнопленных выразила то, что чувствуют, но еще не смеют сказать многие немцы. Свержение Гитлера и его банды будет началом освобождения самой Германии.
Роста острой тревоги не могут отрицать в настоящее время и сами правители гитлеровской Германии Геббельс призывает немецкий народ к «терпению». Не явный ли это признак того что прославленное терпение немца постепенно начинает иссякать, что немецкое послушание начинает уступать место возмущению?
Гитлеровский разбойничий империализм, поощренный податливостью и слабым сопротивлением в Западной Европе, поставил перед собой задачи совершенно не по росту Германии. Гитлеровская мания величия родила безумную мысль покорения и порабощения всех народов мира. Глупая политика Гитлера восстановила против немецкого народа сильнейшие государства мира. Гитлеровская Германия истощает силы в войне, которая заведомо несет разгром гитлеровского империализма и катастрофу Германии.
Признаки неминуемого разгрома гитлеровской Германии—в переломе, происходящем в немецком народе после двух с лишним лет кровопролитной войны, конца которой еще не видно. Немецкий народ—за ликвидацию войны. Это открыто сказали пленные немецкие солдаты, — только в советском плену они могли свободно выразить мнение своего народа. Дух возмущения против преступной гитлеровской войны нарастает в самой Германии. Это делает тыл немецких войск непрочным. «...Германский тыл немецких войск представляет вулкан, готовый взорваться и похоронить гитлеровских авантюристов» (Сталин).
Гитлеровская Германия должна лопнуть под тяжестью своих преступлений. Крах гитлеровского разбойничьего империализма неминуем. Однако он не наступит сам собой. Он последует тем скорее, чем сильнее будет отпор советского народа гитлеровским разбойникам. Бандитов учит только сила. Только огромные потери открывают глаза многим немцам на преступления Гитлера. Надо удвоить, утроить наши силы, чтобы, дальнейшим истощением и истреблением гитлеровских полчищ подрывать самые основы разбойничьего империализма и довести до полного расстройства германский тыл немецких войск.
Фашистская гадина бешено извивается, чувствуя свою растущую слабость. Ее укусы смертельно опасны. Но никакими яростными прыжками фашистский гад не может уже скрыть свою огромную кровоточащую рану. Будем же бить его неустанно и повсеместно, изматывать его силы, держать в постоянном напряжении, морить и голодом, и холодом, пока не переломим окончательно спину хищника и размозжим его череп. Из нашей страны он заживо не уйдет! Истребим немецких оккупантов — всех до единого!
(Передовая «Правды» за 15 ноября).