На анкарском процессе о «покушении» на Папена
АНКАРА. 7 мая. (ТАСС). На очередном заседании анкарского суда, возобновившего вчера после недельного перерыва слушание дела о так называемом «покушении» на Папена, подсудимый советский гражданин Павлов возбудил ходатайство о расширении судебного следствия для вскрытия всех сторон дела, которые по той или иной причине не были освещены на процессе. С этой целью Павлов просит вызвать в суд допрошенных на предварительном следствии четырех свидетелей—родственников и друзей Омера, ибо, как указывает Павлов, поныне окончательно не установлена личность человека, убитого при взрыве бомбы. Хотя прокурор считает, что этим человеком был Омер, однако этому противоречат, по мнению Павлова, следующие факты: на останках трупа человека, убитого при взрыве, медицинские эксперты обнаружили послеоперационный рубец давности от 6 мес. до полутора лет, а родственники Омера заявили на допросе, что Омер никогда никаким операциям не подвергался; медицинские эксперты определили рост убитого в 1 метр 62 сантиметра и возраст—в 36 до 40 лет, а Омер был ростом 1 метр 66 сантиметров и ему было 23 года от роду; на трупе убитого найдена обувь такого типа, которую, по показаниям родственников Омера и других свидетелей, он не носил, и т. п.
Выражая сомнения в том, что взорванный бомбой человек был Омером, и настаивая на вызове свидетелей, Павлов заявляет: «Как гражданин Советского Союза, находящегося в дружественных отношениях с Турцией, я заинтересован не только и не столько в своей защите, сколько в раскрытии этой провокации 24 февраля». Павлов ходатайствует далее о вызове в суд четырех экспертов, осматривавших место взрыва, в заключении которых говорится, что взрыв бомбы на бульваре Ататюрка можно считать покушением только в порядке гипотезы, т. е. недоказанного предположения. Ссылаясь на установленный экспертами факт, что взрывчатое вещество не находилось в металлической упаковке и не содержало металлических частей, и указывая, что взрыв, произведенный подобным веществом, не мог предназначаться для какой-либо определенной цели и что действительно, жертвой взрыва стал только «покушавшийся», Павлов приходит к выводу, что не было никакого покушения на кого бы то ни было.
Павлов напоминает, что версия о покушении выдвинута только Абдурахманом и Сулейманом, из которых первый признался, что ничего не знал о готовившемся покушении, о котором он лишь «догадывался» по встревоженному виду Омера, а второй просто заявил на суде 1 апреля: «Никаких мнений по поводу покушения на Папена не имею и об этом деле ничего не знаю». Павлов констатирует, что в ходе судебного следствия версия о том, что взрыв являлся покушением, не получила никакого подтверждения. Напоминая суду ряд установленных турецкими властями деталей «покушения», в частности об отдаленности взрыва от мнимого объекта «покушения», т.е. Папена, которого в 100 метрах от места взрыва дожидался посольский автомобиль, Павлов подчеркивал, что речь идет не о покушении, а об инсценировке покушения.
Подсудимый советский гражданин Корнилов в свою очередь обращается в суд с ходатайством о вызове дополнительных свидетелей, которые могли бы показать лживость утверждения Сулеймана о том, будто он видел трижды Корнилова в сентябре 1941 года в Анкаре, куда Корнилов впервые приехал 16 января 1942 года. Корнилов просит также вторично вызвать дворника Кыркора и домовладелицу Абдулах, которые утверждали, будто они однажды видели Омера у Корнилова. Корнилов при этом замечает, что вторичный вызов Кыркора он считает необходимым только в том случае, если прокурор намерен считаться с показаниями Кыркора, несмотря на то, что последний признан медицинской экспертизой «тронутым».
В связи с заявлением Павлова о том, что защитник Абдурахмана присвоил себе одновременно роль обвинителя советских граждан, этот адвокат, пытаясь оправдаться, заявляет:
«Я считаю необходимым но только защищать Абдурахмана, но и разоблачать Павлова, поскольку в последние дни иностранные журналисты и мировая печать начали сомневаться в правильности обвинений, предъявленных Павлову». На этих словах судья обрывает адвоката и не дает ему закончить свое заявление.
Прокурор выступает с требованием отклонить все ходатайства Павлова и Корнилова о расширении судебного следствия и о вызове свидетелей. По вопросу о личности человека, убитого при взрыве бомбы, прокурор заявляет, что «личность считается установленной и нечего возвращаться к этому вопросу» и что «экспертиза могла ошибиться насчет «рубца». Невзирая на заключение экспертов об умственных способностях Кыркора. Прокурор объявляет его и Абдулах «самыми сильными свидетелями обвинения».
После длительного совещания суд отклонил все ходатайства Павлова и Корнилова, как якобы направленные к «затягиванию» суда. Вместе с тем суд удовлетворил ходатайство прокурора о допросе в городе Адабазар трех свидетелей и в связи с этим снова отложил процесс на неделю, до 13 мая.
Ответственный редактор Н. П. АНИСИМОВ.