На чем теряет завод
Нельзя отрицать, что на Молотовском паровозоремонтном заводе кое-что сделано по экономии материалов, металла, электроэнергии, времени и средств.
Статистика показывает, что благодаря разумному ведению электрохозяйства, некоторой внутризаводской реконструкции, восстановлению старого инструмента и т. д. получены тысячи рублей прибыли. Фактический расход времени на ремонт паровоза основной серии снижен в этом году на 5—7 процентов.
Перевод станков на индивидуальное питание, разукрупнение осветительной сети, установка дополнительного преобразователя постоянного тока и другие мероприятия позволили заводу ежемесячно сберегать более 20.000 киловатт-часов электроэнергии.
Но достаточно ли эффективно служит все то, что сэкономлено, дальнейшему расширению производства, помогают ли эти средства лучше работать, перевыполнять программу? Да, это сыграло свою положительную роль, однако, далеко не ту, которую должно и могло бы сыграть более полное использование имеющихся источников экономии. На заводе недостаточно используют старые годные детали, бесконтрольно расходуют инструмент и цветной металл. Брак и недоделки ежемесячно съедают тысячи рублей и сотни часов рабочего времени, а энергичной борьбы с ними нет. Десятки рационализаторских предложений, направленных на повышение производительности труда и повышение качества работы, месяцами не проводятся в жизнь.
То на чем экономит завод, его лучшие люди, нередко сводится на-нет имеющимися непроизводительными простоями, бесхозяйственностью, все еще не изжитой расточительностью.
РАСТРАТЧИКИ СТАХАНОВСКОГО ТРУДА
Заводу известно много» людей, двухсотников, трехсотников, ударников производства, известны имена командиров-стахановцев, волею, трудом, энтузиазмом которых завод нередко покрывает недостающую рабочую силу. Но рядом с этими людьми на заводе есть и растратчики чужого труда.
...В механическом цехе стоят два шлифовальных станка. Один - для шлифовки параллелей, второй — для поршневых штоков. Эти станки бездействуют уже более года.
Почему? Говорят, что нет ремней.
Однако, на самом деле нет желания у руководителей цеха пустить в ход замечательные машины, недостает инициативы, изворотливости. Руководители цеха избрали легкий, но совсем не отвечающий интересам производства путь — ведут чистовую обработку ответственных деталей ручным способам, снижая их качество. Стоимость же работы в десять раз выше, чем на станках, а затрата времени — в 5—6 раз большая.
В этом же цехе в свое время одна марка шурупов изготовлялась на револьверном станке. Шуруп стоил 13 копеек. Однажды станок остановился. Его решили отремонтировать, но выполнение этого решения тянется уже несколько месяцев. Шурупы пока делаются на токарном станке и оплачиваются уже не по 13 копеек, а по 1 руб. 30 коп. Выход же их намного меньше, что, в свою очередь, задерживает другие операции по ремонту паровозов.
На заводе есть испытательная станция для арматуры. Работа ее вот уже три недели как приостановлена, потому что нуждается в промывке котел станции. И все три недели идет спор, кто будет чистить котел — электроцех или механический. А пока на паровозы ставятся неиспытанные детали. Попали они, например, на паровоз 677-05 и повлекли две повторных заправки, при этом перерасходовано около двух тонн топлива. Из-за маленькой детали паровоз простоял в ремонте двое суток лишних.
И еще один характерный пример. Недавно на заводе была провалена фотография рабочего дня.
Оказалось, что из-за необеспеченности работой, инструментом, из-за поломки оборудования простой каждого рабочего в механическом и сборочном цехах равняется, минимум 10 минутам, 12—15 минут в смену растрачивается, кроме того, на праздные разговоры, хождения. Часты опоздания на работу из столовой и т. д. В сумме это составляет многие сотни потерянных часов и смен.
МЕРТВЫЙ КАПИТАЛ
Инженер Даненберг еще в январе этого гола заметил, что в котельном цехе завода имеется чрезвычайно большая утечка сжатого воздуха, которая влечет за собой производственные потери, излишний расход электроэнергии, снижает эффективность агрегатов, дающих сжатый воздух. Инженер предложил поставить на воздушную сеть автоматический клапан.
Эта мысль сначала было обрадовала начальника цеха тов. Исаева.
— Прекрасно! - восклицал он, - , мы не будем испытывать недостатка в воздухе, сократим простои, сэкономим на этом не менее 50 тысяч рублей.
Но восторг вскоре утих. Исаев до сих пор не побеспокоился внедрить рационализаторское предложение, хотя автоматический клапан для пробы был установлен на разборочном резервуаре... 8 месяцев тому назад. А сжатый воздух попрежнему теряется, пневматические молотки работают не на полную мощность, цех терпит большие убытки.
- Не менее печальна судьба предложения слесаря инструментального цеха Воробьева. Наблюдения за работой по очистке накипи со стенок паровозных котлов убелили его, что труд котельщиков должен быть намного облегчен и ускорен.
Вечерами, после работы, в выходные дни, лишая себя заслуженного отдыха, Воробьев разработал схему четырехцилиндровой пневматической машинки. По мнению специалистов, она оказалась очень удобной, портативной, легкой, одним словом, для котельщиков — богатая находка. И заводу сэкономила бы не менее 20 тысяч рублей в год. Предложение одобрили, приняли и даже изготовили первый образец.
Но в час пробы машинки автору объявили о «неприятной неожиданности». У инструментального цеха не оказалось, будто бы, подходящей стали для бойков. Внедрение машинки поэтому отложили на неопределенный срок. Кстати сказать, нужная сталь в это время на заводе все-таки была.
Исключительный интерес для завода представляет рационализаторское предложение заливальщика Иноземцева об экономии цветного металла, в частности, баббита. Рационализатор предлагает производить заливку дышловых и буксовых подшипников при помощи специального шаблона. Изготовить этот шаблон — дело буквально нескольких дней. Но на заводе умудрились растянуть это на три месяца.
А что дало бы предложение Иноземцева ? 1500 килограммов экономии баббита на буксовых подшипниках и 492 килограмма— на дышловых, плюс около 7 тысяч рублей экономии на выполнении работ. Вот чего стоит равнодушие начальника сборочного цеха тов. Супрун, затянувшего осуществление предложения.
Это только отдельные примеры. Рационализаторы завода внесли ряд других ценнейших предложений. Но многие из них во-время не поддерживаются и часто по полгода и больше не видят света или погибают вовсе, замаринованные косными руководителями. Завод же теряет тысячи, десятки тысяч рублей.
АРИФМЕТИКА БРАКА
По ряду цехов, в том числе по механическому, количество брака до июля не учитывалось. Поэтому трудно сказать, какие убытки понес завод от недоброкачественного выполнения работ каждым цехом. Но то, что брак был велик, говорят и рабочие и командиры.
Брак, недоделки и непроизводительные простои рабочих влекут за собой огромные затраты времени. Вот, например, во что обошелся лишь один случай брака. Паровоз 50-24 после ремонта был заправлен для пробы. И только тогда выяснилось, что связи инжектора и заклепки поставлены некачественно, дают течь. Паровоз погасили. Устранение дефектов было поручено мастерам котельного цеха Попову и Елгаеву. Последние, поручив это непосредственным исполнителям, на завтра поверили на слово, что работа выполнена, и расписались в книге ремонта, что недостатки устранены. Паровоз снова заправили. Нои на этот раз обнаружился тот же брак. Паровоз снова потушили. Так, по вине бракоделов он простоял лишних четверо суток. При этом израсходовано немало топлива, а главное — лишнего труда, дорогого рабочего времени.
Каждая проба паровоза выявляет в среднем по 60—90 недоделок подобного рода. Вот почему главным образом ремонтировавшиеся в июле—августе паровозы простояли в заводе по 20,6 суток сверх плана.
Сколько грузов могли бы перевезти за это время локомотивы? Эта цифра, которую стоит подсчитать, — живой укор руководителям завода.
А. СПАССКАЯ.