Когда заходишь на территорию Закамской теплоэлектроцентрали, невольно останавливаешь свое внимание на одной незначительной на первый взгляд, но интересной детали. Недалеко от дороги, ведущей в цеха, на самом видном месте стоит большая, добротно сделанная красивая доска почета. А у самой доски валяется огромная грязная (грязнущая!) бочка, вероятно из-под каких-то масел, причем валяется, как нам сказали, уже много недель. Все подступы к доске (видимо, давно) замело снегом. Во всяком случае тщетно пытались мы найти хотя бы один человеческий след. И удивительней всего — доска пуста, на ней ни одного фотоснимка лучших людей, ни одной фамилии, никаких цифр, ни одного названия цеха. Говорят, что так — с первого дня появления на станции этой доски.
— Ну, знаете, дива тут никакого нет, — сказал нам один мастер котельного цеха. — У нас месяцами собираются показывать передовиков соревнования, а вот не показывают, не хотят, вероятно. или не умеют, а есть кого. Да и вообще неладно на станции с соревнованием. Вот и почет такой к «доске почета». А сколько намаялись, пока приобрели эту доску.
В самом деле, с какой энергией добивались работники завкома и парткома изготовления доски почета. Может показаться, что они горели нетерпением серьезно заняться гласностью соревнования и популяризацией лучших стахановцев.
Наконец, доска была сделана, установлена и... фактически опошлена. Прошел ноябрь, кончается декабрь. А у ней все тот же пустой вид. Все та же грязная бочка напоминает о том, как невелико здесь внимание к показу передовых людей.
А показывать ведь действительно есть кого, хотя, скажем прямо (прав был мастер): на станции не важно с соревнованием и многие десятки и многие сотни стахановцев и ударников не втянуты в него.
Семнадцать лет Коле Андрееву. Но это не просто серьезный мужчина, это лучший бригадир фронтовой бригады слесарей, ведущих обычно ремонт дымососов. Знаете ли вы, читатель, что такое ремонт дымососов, как ответственна и трудоемка эта работа. Коля или точнее Николай Константинович Андреев — высококвалифицированный, грамотный работник. Он отлично владеет своей профессией, выполняя постоянно не меньше двух норм. С ним нередко советуются и старые опытные рабочие. Много раз Колю премировали. В жизни он очень веселый, смешливый, скромный, незаметный парень. И никто не думал, что Коля Андреев оказался первым кандидатом станции на Всесоюзный слет руководителей фронтовых бригад Наркомата.
Разве имя Николая Андреева не должно было уже давно украшать «доску почета»?.
В котельном цехе стояли горячие дни... Ремонтировали вышедший из строя генератор № 3. Это была очень злая и упорная борьба за то, чтобы ТЭЦ как можно скорей начала работать устойчиво, на полную мощность. Такого сложного заводского ремонта станции уже давно не приходилось делать. Было очень много трудностей, был дан, как казалось, невыносимо жесткий срок. И самоотверженность, героизм людей стали повседневным явлением. Ремонтники по несколько суток не покидали цех. Бригадиры слесарей Зевании и Шунайлов, выполнявшие самые ответственные работы, давали по две с половиной нормы. Те, кто видел и знал характер поручаемых нм заданий, называли это подвигом. Являясь слесарями-универсалами, Зевакин и Шунайлов проявили себя, как стахановцы высокого класса, виртуозы своего дела. И с их помощью, с помощью десятков других, подобных им стахановцев генератор был поставлен на сушку раньше всех предполагавшихся сроков.
Разве имена этих людей не должны были постоянно занимать почетное место на доске почета, широко популяризироваться во всех цехах электростанции? Или разве не должны быть на этой доске имена: Ани Сетковой — прекрасного бригадира фронтовой бригады обмотчиков электроцеха, выполняющей задания на 180 проц.. стахановца химводоочистки Печеницына. обеспечившего пересыпку фильтра на 33 часа раньше срока, мастера-рационализатора Григория Прокопьевича Попова, чья инициатива беспрестанно работает над рационализацией производства, и многих других. Достойны, должны, а вот не показываются. Дело, конечно, но только в доске. Почти ни в одном цехе электростанции (за исключением разве турбинного) не организован показ передовиков.
Но гласность соревнования, которую так игнорируют на ТЭЦ и которая могла бы сыграть большую роль в поднятии производительности труда,—это по сути дела одна из «конечных операций» всей работы по соревнованию, показывающая результат его. Как же на ТЭЦ обстоит дело с соревнованием вообще, как руководят им партийная, профсоюзная и комсомольская организации?
Если начать с цифр, то они неутешительны. Только молодых рабочих (до 20 лет) на станции более 400. А сколько из них соревнуется. Увы, увы, лишь несколько десятков! Формально, по каким-то архивным записям выходит, что индивидуальным соревнованием на станции «охвачено» 70 процентов всех рабочих. Но в этой цифре сам парторг т. Князев давно разуверился, и вполне резонно зря снисходительно и мягко эта цифра ни в коей степени не соответствует действительности. Еще более неприятны комментарии к этим статистическим справкам. Есть на станции немало рабочих, заключивших по своей инициативе договоры, взявших обязательства. А выполняют ли они обязательства, есть ли для этого условия — никому нет дела.
ТЭЦ имеет немало рабочих ведущих профессий — машинистов турбин, кочегаров, золыциков. водосмотров, электромонтеров, мотористов, слесарей и т. д. Казалось бы, насущно необходимо широко организовать здесь соревнование по профессиям. «Мы об этом уже давно думаем,— говорят работники парткома из завкома, — давно к этому стремимся. Но в платонических пожеланиях и стремлениях проходит время. А никакого соревнования по профессиям на ТЭЦ еще и в помине нет.
Постоянного, каждодневного, планомерного соревнования на станции вообще почти не существует. Есть отдельные эпизодические вспышки соревнования. Когда произошла, скажем, какая-нибудь авария и надо всех «свистать» на ликвидацию ее последствий или наступил месяц ремонтной страды —тогда в парткоме и завкоме говорят:
— Здесь уж без соревнования не обойдешься.
Кончаются эти авральные события и соревнование перестает занимать и волновать руководителей партийной, профсоюзной и комсомольской организаций. Оно гаснет, становится безжизненным, сходит на нет.
— Наступает ведь время самой обычной работы, — пытается оправдать подобное положение т. Князев.
Но кому неизвестно, что даже «обычную работу ТЭЦ. а тем более в период осенне-зимнего максимума нельзя называть совсем обычной. Нужны исключительная четкость, напряжение, трудовое упорство, чтобы станция работала устойчиво, равномерно, без аварий и браков, давала потребителям сполна электроэнергию и пар.
С упоением рассказывает т. Князев о том, как хорошо было организовано соревнование в период ремонтов, как много заботилась партийная организация о создании всех условий для выполнения взятых обязательств, какой действенной бы =ла наглядная агитация, как широки показывали передовиков, как удач но шла в процессе соревновании обработка людей, особенно молодых рабочих.
— К сожалению, так хорошо соревнованием мы занимаемся только в моменты этих самых особых событий,— говорит т. Князев.
— А что же мешает вам всегда задраться им по-настоящему?
— ???
Очень легкое, а точнее легкомысленное отношение к соревнованию как это ни странно,— у руководителей завкома профсоюзов, комитет; ВЛКСМ и некоторых командиров цехов. Начальник электроцеха Щипакт» и начальник котельного цех; Дубровин отгораживаются от соревнования чем только могут. Комсомольский организатор ТЭЦ т. Соенина, которая должна бы энергично руководить соревнованием молодежи, не интересуется этим и подходит к работе юношей и девушек без души. Сколько раз парторг ЦК ВКП(б) т. Князев говорил ей:
Ну разве это простительно тов. Соснина: столько молодежи, ты почти ничего не делаешь, чтобы втянуть их в соревнование. Верно ведь?
На что она покорно отвечала:
— Верно. Прошу тебя, займись, наконец как следует фронтовыми бригадами,—продолжал парторг.—У нас их позорно мало. Посмотришь на тебя, ей богу, похожа ты больше на домохозяйку, чем на комсомольского руководителя. Ну что ты, например, сделала в области соревнования за последние 3—4 месяца?
— Ничего, конечно. Александр Никитич. Но я не виновата, что характер у меня слабый. Вот не хвтает настойчивости, да и забываю.
Что и говорить, стыдно слышать от секретаря комитета ВЛКСМ такие ответы, стыдно за такою секретаря.
В начале года на ТЭЦ потяг не было молодежных фронтовых бригад. Потом после нажима тов. Князева Соснина «сидела целые дни на организации таких бригад». Но так почти ничего и не организовала. Первые 8 бригад были созданы без ее помощи. Соревновались ли эти бригады, как работали они в дальнейшем? —все это Соснина вскоре предала забвению. Только после очередного нажима тов. Князева комсорг добилась создания еще четырех бригад. Но через некоторое время тов. Князев вновь вынужден был пожурить комсорга:
— Что же это получается — сказал он.— Заглохла ты опять. А между тем некоторые бригады развалились.
— Разве?
Часть бригад удалось восстановить. часть до сих пор работает неполноценно. Почему же их наживить огнем соревнования? Этот вопрос мы опять задаем т. Сосинй.
Что можно сказать о руководстве соревнованием со стороны завкома профсоюзов? Уже 5 месяцев, как тавком не имеет руководителя. Прежний председатель тов. Селиванова уехала учиться. С тех пор все подбирают человека. Коллектив ГЭЦ выдвинул сейчас на эту работу одного из лучших мастеров котельного цеха тов. Шацкого. Но ад еще не успел принять дела.
— Ничего не поделаешь. — горестно сокрушаются на ТЭЦ,— некому было в завкоме руководить соревнованием. Вот бухгалтер еще немного занималась этим делом.
Соревнование на ТЭЦ должно искать широкий размах. Надо зажиматься им ежедневно. Руководители ТЭЦ должны. наконец, понять, насколько важно это для нереальной и бесперебойной работы станции.
Бор. СТЕРН.