РЕЧЬ ЧЕРЧИЛЛЯ
ЛОНДОН, 8 декабря. (ТАСС). По сообщению агентства Рейтер, Черчилль сегодня выступил на специальном заседании парламента с речью, в которой заявил:
При полном одобрении всего народа и нашей империи примерно месяц тому назад я дал слово, что если США будут втянуты в войну с Японией, то в течение одного часа, последует объявление войны со стороны Англии. Поэтому вчера вечером я говорил по телефону с Рузвельтом для того, чтобы установить сроки для издания наших деклараций. Президент сказал мне, что сегодня утром он обратится с посланием к конгрессу, который естественно, один только может объявить войну от имени США, и тогда я заверил его, что наше действие последует немедленно за конгрессом.
Однако, вскоре оказалось, что английская территория в Малайе тоже подверглась нападению со стороны японцев, а позднее в Токио было объявлено, что высшее японское командование — не императорское японское правительство, а высшее японское командование — объявило, что между Японией - с одной стороны, Великобританией и США - с другой стороны, существует состояние войны. При таких обстоятельствах нечего было далее ждать декларадии конгресса и наш кабинет, собравшийся сегодня в 12.30, принял решение о немедленном объявлении войны Японии. Соответствующие инструкции были посланы нашему послу в Токио, а японскому поверенному в делах в Лондоне в час дня было вручено следующее сообщение: «Вечером 7 декабря правительство его величества узнало, что японские вооруженные силы без всякого предупреждения или ультиматума с условным объявлением войны попытались высадиться на нашем побережье Малаккского полуострова и бомбардировали Сингапур и Гонконг. В виду того, что эти произвольные акты неспровоцированной агрессии совершены с вопиющим нарушением международного права и в частности статьи 1 Гаагской конвенции относительно открытия военных действий, которую подписали и Англия, и Япония, послу его величества в Токио поручено уведомить японское правительство от имени правительства его величества, что между двумя странами существует состояние войны».
Тем временем военные действия уже начались. Японцы начали высадку на английской территории в северной части Малайи вчера около первого часа по местному времени, и с ними немедленно вступили в бой наши силы, которые были в готовности. Вчера министерство внутренних дел приняло необходимые меры против японских подданных. Мы не теряли времени. Я не знаю, какую роль придется играть Сиаму в этой новой войне, но мной получено сообщение о том, что японцы высадились в Сингора на сиамской территории на границе Малайи, недалеко от того места, где они высадились на британской стороне границы. Непосредственно перед тем, как Япония вступила в войну, рано утром 7 декабря я направил сиамскому премьеру следующее послание: «Имеется непосредственная угроза вторжения Японии в вашу страну. Если на вас будет произведено нападение, защищайтесь. Англия заинтересована в сохранении полной независимости и суверенности Таи. Мы будем рассматривать нападение на вас, как нападение на нас самих».
Полезно будет обратить внимание на способ, каким японцы начали свое нападение на страны английского языка. В отношении США были применены все приемы, рассчитанного и характерного для японцев вероломства. Они отправили свою миссию в США, чтобы продолжать переговоры, в то время, как они готовили неожиданное нападение на США до объявления войны. На обращение Рузвельта к японскому императору, которое несомненно многие члены палаты читали,— оно было широко опубликовано в нашей печати, последовал только этот низкий и грубый ответ. Никто не может сомневаться в том, что правительство США приложило все усилия к достижению мирного разрешения конфликта и что оно проявило величайшее терпение перед лицом растущей угрозы со стороны Японии. Теперь, когда вопросе разрешился самым прямым путем, двум великим демократическим державам остается только обратиться к разрешению выпавшей на их долю задачи с теми силами, которые даст им бог. Мы должны считать для себя большой удачей, и я считаю это следствием того, что мы не так плохо вели свои дела, то обстоятельство, что Япония не напала на нас в одиночку в период слабости после Дюнкерка или в любое время 1940 года, пока США еще не осознали полностью той опасности, которая грозила всему миру, и пока они не продвинулись далеко вперед в своих военных приготовлениях. Мы тогда находились в особо неустойчивом и стесненном положении, что не смели выражать сочувствие, которое все мы питали к героическому народу Китая. На короткое время летом 1940 года мы были даже вынуждены согласиться на закрытие дороги через Бирму. Однако, позднее, в начале этого года, когда мы сумели восстановить свои силы, мы изменили свою политику и палата помнит, что и я, и министр иностранных дел сочли возможным сделать откровенные заявления о нашем дружественном отношении к китайскому народу и его великому вождю Чан Кай-ши. Мы всегда оставались друзьями. Вчера ночью я телеграфировал генералиссимусу, заверяя его в том, что отныне мы вместе будем действовать против нашего общего врага. Хотя настоятельные потребности войны в Европе и в Африке вызвали напряжение наших ресурсов, которые велики и продолжают расти, парламент и вся империя отметят, что некоторые лучшие суда королевского флота в самый подходящий момент достигли своих постов на Дальнем Востоке. Все приготовления, какие были в наших силах, сделаны, и я не сомневаюсь в том, что мы со своей задачей справимся. И с морскими, и с воздушными силами Америки установлено теснейшее согласие, точно так же, как и с мощными, и боеспособными силами правительства Голландии, находящимися в Голландской Индии. Мы сделаем все, что сможем.
Когда мы думаем о безумных притязаниях и ненасытных аппетитах, которые послужили причиной этого громадного и прискорбного расширения войны, мы можем только считать, что сумасшествие Гитлера заразило японцев, и что корень зла и его ветвь должны быть вырваны вместе. Весьма важно, что ни нам здесь, ни США не пришлось встретиться с новыми осложнениями и опасностями. Враг напал на нас с дерзостью, которая может быть вызвана безрассудством, но может проистекать и из сознания собственной силы. Испытания, которым подвергаются страны английского языка, и наши героические русские союзники, будут, конечно, тяжелыми, особенно вначале, и вероятно продлятся долго. И все же, когда мы посмотрим вокруг себя на мрачную панораму мировых событий, у нас не возникает оснований для сомнений в справедливости нашего дела или в том, что наша мощь и сила воли окажутся достаточными для того, чтобы выдержать эти испытания. На нашей стороне по меньшей мере 4/5 населения всего мира, и мы несем ответственность за их безопасность, за их будущее. В прошлом наш свет чуть мерцал, сейчас мы имеет свет, который горит ярко, а в будущем наш свет озарит все земли и моря.