Налет советской авиации на промышленные города Германии
Ужо наступила ночь, туманная и холодная. Но летчики только начинают свой «трудовой день». Они подготовились к нему с тщательностью и осмотрительностью, свойственными этим людям. Предстоит далекий и трудный рейс. Не в первый раз эти летчики совершают дальние полеты в тыл к врагу. Теперь — в ночь с 3 на 4 ноября — нашим доблестный авиаторам надо подвергнуть бомбардировке промышленные города Германии — Кенигсберг, Данциг и военные объекты Риги.
На аэродроме видны силуэты гигантских машин. Летчики проверяют их готовность к полету. Подвешен смертоносный груз. Авиаторы молчаливы и спокойны, все делается быстро, без лишних слов, с той четкостью, которая необходима в таком дело.
Теперь мы видим тех, кто собирается в полет. Их лица на мгновенье освещаются фонарями. Это все замечательные мастера нашей воздушной армии. Вот Герои Советского Союза Водопьянов, Пусэп и другие— они летят на Данциг. Вот Галинский со своими летчиками — они направляются на Кенигсберг. Уже поднялись самолеты командиров Ковязина и Клебанова, которые летят к Риге.
Идут последние приготовления. В точно назначенный срок заводятся моторы. Раздается команда, и огромные тяжело нагруженные машины поднимаются в воздух. Скоро они исчезают в ночном небе, стихает и гул моторов.
Теперь на земле остаются люди, готовившие самолеты к далекому рейсу. Они не хотят уходить с места старта. Им предстоит не менее трудная ночь. С каждым часом напряжение возрастает. То и дело кто-нибудь из техников прислушивается, не возвращаются ли наши. Люди, оставшиеся на аэродроме, волнуются и за летчиков, за их судьбу, и за поведение самолетов в воздухе, и за точность попадания бомб.
С пути летчики доносят о ходе операций. По радио мы узнаем, что, поднявшись в воздух, все самолеты попали в полосу многоярусной облачности. Местами эта облачность опускалась до пятидесяти метров нал землей, а высота верхнего края достигала нескольких километров. Отряды летели над облаками.
Над вражеской территорией летчики шли на большой высоте. Сильный огонь зенитной артиллерии встречал наши самолеты на всей трассе. Но отважные летчики продолжали свой путь, же обращая внимания на разрывы Снарядов. Они были недосягаемы дли зенитной артиллерии. При подходе к целям самолеты были встречены фашистскими истребителями. Они патрулировали и у Давиша, и у Кенигсберга, и у Риги. Умелыми маневрами наши бомбардировщики уходили от истребителей. Штурманы вывели самолеты точно на цели, посмотри на облачность и тяжелый туман. Быстро найдены военные и промышленные объекты. С бомбардировщиков полетели вниз бомбы огромной разрушительной силы. Города мгновенно осветились пожарами. Еще интенсивнее началась стрельба зенитной артиллерии. Но бомбардировка не прекращалась. То здесь, то там горели военные объекты. Об этом сообщили и Водопьянов, возвращавшийся из Данцига, и Галинский, шедший за ним из Кенигсберга.
Уже начали получаться радиограммы, которые передавались с воздуха, —авиаторы летели домой. Командир вглядывался в лица, пожимал руки, спрашивал:
— Все живы, здоровы?
— В фашистских тылах, — говорил капитан Галинский, — была нынче неспокойная ночь... Немцы ее долго будут помнить. Но это им за Москву!
Проверяются результаты полета и бомбардировки. Все самолеты вернулись на свои базы, все летчики здоровы и невредимы. Цели поражены, бомбы большой силы попали именно туда, куда они предназначались. «Теперь отдыхать», — говорит командир.
Политрук Т. ОРЛОВ.
ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 4 ноября. (По телеграфу).